Взрослая жизнь. Луиза Мэй Олкотт
дыбом, точно шерстка рассерженного котенка.
– Если я взялась за дело, меня не остановят целые бочки яблок, не собьют с пути даже тысячи Тедов, сколько бы ни старались. Я им докажу, что женщина способна поступать не хуже мужчины, а порой и лучше. Так уже бывало, так будет и в будущем; я никогда не соглашусь с тем, что мозг у меня глупее, чем у них, пусть даже он и меньше! – вскричала возбужденная юная девица.
– Будешь так трясти головой – размолотишь и тот мозг, который у тебя есть; я бы на твоем месте обращался с ним поаккуратнее, – поддразнил ее Тед.
– А с чего началась эта гражданская война? – поинтересовался дедушка, мягко подчеркнув прилагательное; это заставило соперников слегка умерить свой пыл.
– Ну, мы просматривали «Илиаду» и добрались до того места, где Зевс велит Юноне не вмешиваться в его планы, а то он отстегает ее кнутом; Джо возмутилась, потому что Юнона покорно умолкает. Я сказал, что все правильно, и согласился с этим стариканом в том, что женщины ничего ни в чем не понимают и обязаны подчиняться мужчинам, – объяснил Тед, немало позабавив своих слушателей.
– Богини могут поступать, как им вздумается, а вот все эти гречанки и троянки были настоящими рохлями, если так восхищались мужчинами, не способными самостоятельно драться с врагом, – вечно Палладе, Венере и Юноне приходилось их подбадривать, когда они отступали. Вот ведь умора – две армии расселись и смотрят, как два героя швыряют друг в друга камнями. Не очень-то мне по душе этот ваш древний Гомер. Вот Наполеон и Грант[26] – настоящие герои.
Неистовство Джози выглядело очень забавно – как будто колибри решила отчитать страуса; в ответ на ее претензии к бессмертному поэту и критику в адрес богов все так и покатились со смеху.
– Наполеонова Юнона неплохо жила, верно? Вот они, женские аргументы: то в одну сторону, то в другую, – усмехнулся Тед.
– Прямо как та юная особа у Джонсона, которая «мыслила не категорически, а вразброд»[27], – добавил дядя Лори, которому это противостояние доставляло невыразимое удовольствие.
– Я говорила про военную сторону дела. Но если вернуться к женщинам, Грант, насколько я знаю, был добрым супругом, а миссис Грант – счастливой женщиной. Он не грозил, что отходит ее кнутом, если она задаст совершенно естественный вопрос; что касается Наполеона, может, с Жозефиной он поступил нехорошо[28], зато умел драться – ему никаких подначек со стороны Минервы было не нужно. А тут один глупец на другом – от этого напыщенного Париса до Ахилла, который сидит на своем корабле и дуется; и мнения своего я не изменю, сколько бы там Гекторов и Агамемнонов ни было в этой Греции, – заявила несгибаемая Джози.
– Да, сражаться ты умеешь не хуже троянца, так что мы займем позицию двух дисциплинированных армий и последим за вашим с Тедом поединком, – начал дядя Лори, вставая в позу воина, опирающегося на копье.
– Боюсь, с этим придется повременить, ибо к нам спускается Паллада и сейчас унесет нашего Гектора, – заметил с улыбкой мистер Марч,
Слова принадлежат английскому писателю и критику Сэмюэлю Джонсону (1709–1784) и процитированы в его биографии, написанной его другом Джеймсом Босуэллом.
Имеется в виду развод Наполеона Бонапарта с его первой супругой Жозефиной Богарне ради женитьбы на австрийской принцессе Марии-Луизе.