Взрослая жизнь. Луиза Мэй Олкотт
людей, вот хочу в Пламфилде изловить тоже». Ну и ну!
И Мэри снова хихикнула.
– Да милости просим, скажи, пусть хоть всех переловит. Я бы с удовольствием от них избавилась – вечно прыгают на лицо и залезают под платье, – рассмеялась миссис Джо.
Мэри вышла, но почти сразу же вернулась – от смеха она едва могла говорить.
– Она крайне вам признательна, мэм, а еще просит старое платье или пару чулок: вставит в коврик, который плетет. Говорит, у нее есть уже жилетка Эмерсона, брюки мистера Холмса и платье миссис Стоу[41]. Ну явно с головой не в ладах!
– Отдай ей старую красную шаль, буду я блистать среди великих на этом удивительном коврике. Да, все эти охотники на львов одинаково помешанные; но эта, похоже, хоть и бесноватая, но безвредная: времени у меня не отнимает, только смешит, – заявила миссис Джо и вернулась к работе, глянув перед тем в окно – там высокая тощая дама в темно-ржавом платье скакала по лужайке, преследуя проворное насекомое.
Больше миссис Джо не прерывали до самых сумерек, а потом Мэри всунула голову в дверь и доложила, что некий джентльмен желает видеть миссис Баэр и напрочь отказывается уходить.
– Его беда. Я не собираюсь спускаться. День был ужасный, больше я себя отвлекать не позволю, – отвечала умученная писательница, сделав паузу посередине драматического финала главы.
– Я ему сказала, мэм, а он хоть бы что – взял и вошел. Видимо, и этот тоже не в своем уме, напугал меня до полусмерти – здоровущий такой, черный, с виду непрошибаемый, хотя собой, должна сказать, очень ничего, – добавила Мэри, шмыгнув носом, – судя по всему, незнакомец, несмотря на свою дерзость, успел завоевать ее симпатии.
– Мне сегодня весь день испортили, и за последние полчаса я должна все закончить. Спровадь его отсюда, я спускаться не намерена, – свирепо постановила миссис Джо.
Мэри удалилась; ее хозяйка помимо собственной воли напрягала слух и услышала сперва гул голосов, а потом вскрик Мэри; памятуя, что замашки у репортеров бывают всякие, а служанка ее одновременно миловидна и робка, миссис Баэр отбросила перо и кинулась на выручку. Спустившись вниз с самым что ни на есть величественным видом, она остановилась, дабы осмотреть лихого на вид незваного гостя, который пытался взять приступом лестницу, где Мэри заняла стойкую оборону, и осведомилась властно:
– Кто смеет оставаться в этих стенах, пусть я и отказалась его видеть?
– Вот уж не могу знать, мэм. Имени он не сказал, только твердит, что вы расстроитесь, ежели его не увидите, – отвечала Мэри, покидая свой пост, раскрасневшаяся и негодующая.
– А разве не расстроитесь? – осведомился незнакомец, поднимая черные смеющиеся глаза – сквозь длинную бороду блеснули белые зубы, и, широко раскинув руки, он двинулся навстречу разгневанной хозяйке дома.
Миссис Джо вгляделась, ибо голос показался ей знакомым; а потом, окончательно ошарашив Мэри, крепко обняла незваного гостя обеими