Месть древнего бога. Дмитрий Федотов
выставка „История Сибирского края до эпохи присоединения, X–XVI вв.“».
– Надо же, – не удержался я, – никогда не думал, что кто-то всерьез интересуется такой древностью.
– А это ты с нашими учеными обсуди. Они тебе все в подробностях обскажут, – пояснил дед. – Я же могу место показать, да кое-что для пользы дела отметить, чего милиция не обратила.
– Тут и милиция побывала?
– А то! Небось, экспонаты есть очень даже ценные.
– А тот, что украли?
– Не «тот», а «те». Три вещи сразу пропали. Вот, смотри сюда! – Дед ткнул корявым пальцем в витрину, огороженную желтой лентой на стойках и с надписью «Управление криминальной милиции». Витрина оказалась пустой. А на табличке над ней значилось: «Комплект культовых предметов. Кузнецкий Алатау. Приблизительно конец XII – начало XIV века».
– И что же здесь было? – обескураженно поинтересовался я.
– Какой-то свиток и две фигурки этих… идолов языкастых.
– Языческих… А что, витрина не под сигнализацией?
– Под ней. – Дед вздохнул. – А что толку?
– Отключили? – догадался я.
– Как пить дать! А все этот, чернявый!..
– Какой еще чернявый?
– Да крутился намедни один – вылитый остяк[9]! – Дед даже кулаки сжал в негодовании. – Выучили на свою голову, – невпопад брякнул он.
– Кого выучили? – Я был совсем сбит с толку. – Что за остяк?
– Пошли, – решительно потянул меня дед за рукав, – все равно без рюмки чаю не разберешься.
– Нет, Петр Силантьевич, не могу, – уперся я. – Мне же еще к вашему директору идти.
– К нему и под мухой можно, – хихикнул вдруг дед. – Ладно, слушай. Выставку эту открыли в прошлую среду. А на следующий же день появился этот… остяк. Я-то на него сперва не подумал: ну, ходит себе человек, интересуется, изучает. Так он и в пятницу приперся. И все в энтом вот зале крутился, возле витрины. Встанет перед ней, глаза закроет, руки вот этак сложит и шепчет чего-то. Будто молится. А на что там молиться?
– На идолов, например, – кивнул я.
Шишкин как-то дико посмотрел на меня, шмыгнул носом и продолжил:
– В общем, его толкнет кто-нибудь, он отойдет. Потом опять – шасть к витрине, и снова шепчет. Ну, я наконец не выдержал и строго так ему сказал, мол, нечего тут посетителей смущать. Он и ушел.
– А почему вы решили, что украл именно этот… остяк?
– Так ведь больше некому! – Дед хитро оглянулся по сторонам. – А сыскарям я про него ничего не сказал.
– Почему?
– Пущай побегают, – он мстительно усмехнулся.
Я только крякнул на этот пассаж. Похоже, у Петра Силантьевича с милицией свои счеты, и давние. Я попросил смотрителя показать мне кабинет директора и направился к нему по коридору, когда неожиданно из боковой двери прямо на меня выскочил высокий парень в синем рабочем халате. Едва увернувшись от столкновения, я поймал парня за рукав:
– Смотреть надо, куда летишь!
– Извините! – Молодой человек зарделся, как девица,
Остяками в Сибири называют коренных жителей в пойме реки Оби и ее притоков.