Завидный холостяк. Майя Бессмертная
их сахарной паутиной. Я прямо представляю Мадлен в образе толстой паучихи, тянущей ко мне свои мохнатые алчные ручонки.
Бррр.
Достаю из кармана куртки белоснежный платок, прижимая его к носу.
Чёрт бы побрал этих баб, любящих выливать на себя полпузырька духов за раз! Они – настоящие ядерные бомбы с замедленным механизмом!
Их надо запретить на законодательном уровне!
– Лёша, рада тебя видеть, мой дорогой.
Мадлен выныривает откуда-то из подсобки и окутывает меня своим томным голосом, способным возбудить мужика всего парой ласковых слов. Он похож на курлыканье голубки в период очаровывания самца. Пожалуй, Мадлен можно было бы работать в сфере услуг телефонного бизнеса и вести что-то наподобие «секса по телефону». Уверен, у неё отбою в клиентах не было бы. Потому что эти чарующие нотки за пару секунд могут разогнать кровь по венам.
Хмыкаю. Она не изменилась.
Слегка потолстела, пожалуй. И это, разумеется, её не красит. Ещё ни одну бабу не украшали объёмные «уши» на бёдрах и округлившийся живот, который в качестве спасательного круга напрочь поселился на талии.
Но этого вслух я, ни за что не произнесу – только смертник способен сказать женщине, что она раздалась в боках, пусть даже и слегка. А хозяйка брачного агентства мне нужна в хорошем расположении духа.
– Мадлен, ты очаровательна, как всегда!
Расшаркиваюсь, припадая губами к липко надушенной ручке брюнетки, окатывая внимательным взглядом дорогую «обручалку» на безымянном пальце. Она томно вздыхает, мгновенно загораясь румянцем. В мочках ушей еле слышно звякают огромные серьги, которые, небось, стоят целое состояние. И я, мгновенно оценив внешний вид брюнетки, понимаю, что дела в её агентстве идут и вправду недурно. Ну, или её муженёк – настоящий олигарх, способный всучить обожаемой жёнушке цацки по цене нормального автомобиля.
Подбочениваюсь, рассыпаясь в комплиментах:
– Шикарно выглядишь, просто обворожительна! Кажется, время над тобой не властно, а?
– Ну, брось, Истомин. Ты всегда был и остаёшься дамским угодником, но я на твою удочку не попадусь.
Мадлен грозит мне длинным наманикюренным пальчиком, а её глаза ярко вспыхивают сотней софитов. Пытаюсь подавить рвущиеся наружу циничные высказывания и расплываюсь в голливудской улыбке. Ладно, крошка, считай, что ты победила.
Я-то знаю, что это не так.
Конечно, не попадётся она.
Ну, во-первых, от моей удочки не так-то легко ускользнуть, и ещё ни одна женщина не смогла меня забыть. Если уж я вознамерился кого-то уложить в свою постель – я этого обязательно добьюсь. И я прекрасно помню, как извивалась подо мной эта брюнетка, шепча на ухо разнообразные непристойности. Так что моя удочка – ещё на многое способна.
А во-вторых, у всех есть своя цена. Одной – нужны бриллианты, второй – шубка, третьей – колечко на пальчик. И, как только ты пообещаешь нимфе то, что она хочет услышать, её ноги сами собой раздвигаются. Это – как своеобразный ключик к их влажным