Голубой горизонт. Уилбур Смит
с черным порохом, свинцовые стержни и формы, чтобы отливать новые пули; топоры, ножи и одеяла; бисер и ткани для торговли с дикими племенами, которые могут встретиться; основные лекарства, котлы, бутылки для воды; иголки и нитки и все прочее необходимое для жизни в глуши, но никаких излишеств. Кофе не излишество, уговаривал он себя и добавил мешок с кофейными зернами.
Когда животные были нагружены, он отвел вереницу мулов в спокойное место у ручья в лесу почти в двух милях от Хай-Уэлда. Здесь он снял с мулов поклажу, чтобы животные могли отдохнуть, стреножил и оставил пастись в роскошной траве на берегу ручья.
К тому времени как он вернулся в Хай-Уэлд, шлюпки уже возвращались от «Золотой чайки». Джим пошел навстречу отцу, Мансуру и возвращавшимся экипажам, которые поднимались на дюны. Он поехал с ними и прислушивался к их разговорам. Все вымокли в морской воде и очень устали, потому что путь от голландского корабля в такую погоду был долгим и трудным.
Мансур описал его сжато:
– Тебе повезло, что тебя там не было. Волны обрушивались на нас, как водопад.
– Девушку видел? – спросил Джим шепотом, чтобы не услышал отец.
– Какую девушку?
Мансур бросил на него внимательный взгляд.
– Сам знаешь какую, – ответил Джим и ущипнул его за руку.
Мансур посерьезнел.
– Всех заключенных согнали на нижнюю палубу и закрыли люки. Один из офицеров сказал дяде Тому, что капитан собирается отплыть, как только кончит запасаться провизией и заполнит бочки с водой. Самое позднее – завтра. Он не хочет, чтобы буря задержала его у берега под ветром. – Он увидел на лице Джима отчаяние и сочувственно продолжил: – Прости, брат, но корабль скорее всего завтра к полудню уйдет. Да и какой от нее толк, от арестантки? Ты ничего не знаешь о ней – мало ли что она натворила? Может, убила кого-нибудь. Пусть уплывает, Джим. Забудь о ней. В синем небе не одна птица, а на равнинах Камбеду не одна зеленая травинка.
Джим вспыхнул, гневные слова рвались у него с языка, но он сдержался. Оставив остальных, он направил Драмфайра на гребень дюны. С высоты он посмотрел на залив. Шторм собирался прямо на глазах, небо потемнело до срока. Ветер стонал и ерошил волосы Джима, развевал гриву Драмфайра. Пришлось защищать глаза от песка и пены, которыми швырялся ветер. Поверхность моря была покрыта белой пеной, высокие волны обрушивались на берег. Удивительно, что отец сумел привести назад лодки в такую зыбь, но Том Кортни опытный моряк.
Почти в двух милях от берега «Золотая чайка» казалась еле заметным серым пятном с голыми мачтами, которое покачивалось и исчезало за каждой новой волной, прокатывавшейся по заливу. Джим смотрел, пока темнота полностью не скрыла корабль. Тогда он поскакал через дюны назад в Хай-Уэлд. Здесь он застал Заму еще в конюшне, тот обтирал лошадей.
– Пойдем со мной, – приказал Джим, и Зама послушно пошел за ним в сад. Оказавшись там, где их не могли видеть из дома, они сели рядом