Агенты Берии в руководстве гестапо. Валерий Шамбаров
это обычно выглядит довольно нудно, вспомните хотя бы истории из советских учебников для младших классов про пай-мальчика Володю Ульянова. А особенно глупыми получаются попытки на основании случаев из детства делать далеко идущие выводы. Вот, дескать, человек в раннем возрасте стекла из рогаток бил и кошек мучил, и стал злодеем. Или наоборот – стекла бил, но потом за ум взялся и вырос гением…
Но маленький Генрих Мюллер стекол не бил. Для баварского мальчика это считалось бы просто дикостью – стекла денег стоят. А немецкие крестьяне всегда умели считать пфенниги. Разве позволительно за здорово живешь разрушать материальные ценности? И разве можно нарушать закон? И гением он не был. Хотя, ясное дело, учился. Это также подразумевалось само собой: долг каждого немецкого мальчика – учиться как можно лучше, чтобы впоследствии принести пользу и стране, и своим родным, и самому занять приличное место в жизни. Судя по ведомостям Мюллера, где трудно, со скрипом, перемежаются удовлетворительные и хорошие оценки, он и учился по-крестьянски, брал не способностями, но цепкостью и усидчивостью. Есть работа – значит, надо ее сделать…
Однако для нашей темы гораздо полезнее рассмотреть ту обстановку, в которой рос Мюллер. Все его детство прошло, так сказать, «под барабаны». Германия интенсивно готовилась к большой войне. Она и образовалась-то всего за тридцать лет до его рождения, Германия. Образовалась под гром пушек, поскольку объединение множества немецких королевств, мелких княжеств и вольных городов стало возможным лишь в итоге трех победоносных войн. Локальной – с Данией, и двух больших, с разгромом претендовавшей на первенство в германском мире Австро-Венгрии, а потом и Франции. Но в результате возникла не только новая Германская империя. Успехи вскружили головы немецким политикам, военным, обывателям, и побочным результатом объединения явились мечты о дальнейшей экспансии.
Строились проекты не более ни менее как европейской (а тогда это значило и мировой) гегемонии. Для чего главным препятствием была Россия. И уже в 1871 г. начальник генштаба Мольтке разработал первый план войны против нее. В 1875 г. – второй. В 1879 г. – третий. В 1882 г. создается нацеленный против России и Франции Тройственный союз с Австро-Венгрией и Италией. А когда в 1888 г. на трон взошел агрессивный и обуянный болезненными комплексами кайзер Вильгельм II, общеевропейская война стала практически неизбежной. В 1905 г. генштаб разрабатывает окончательный вариант «плана Шлиффена», учитывавшего разницу сроков мобилизации и хорошую пропускную способность германских железных дорог. Пока Россия будет сосредотачивать войска, львиная доля немецких сил должна была двинуться на запад, стремительным «блицкригом» сокрушить Францию, а затем быстро перебрасывалась на восток против русских.
Кстати, почему-то принято считать, что программы мировой экспансии и расовые теории возобладали в Германии при нацистах и каким-то непонятным образом, вот так вдруг, сразу, охватили умы немецкого народа. Ничего подобного.