Нордвуд. Призрачные нити. Хелен Тодд
слова женщины из приюта: «Нордвуд не место для юных и чистых птенчиков вроде тебя».
– Не кори себя. В свое время каждый из нас получил бы метку. Здесь или в другом месте. Магия Нордвуда достанет тебя из-под земли, – Морин присела на стул и положила на стол увесистую книгу. – Последнее предсказание безумной бабки сбылось. Теперь ты часть города, часть нашей семьи. Но, деточка, ты еще тысячу раз пожалеешь о своем приезде. Помяни мое слово, ты должна была уехать отсюда, но глупеньким малышкам не рассказывают, что их ждет в проклятом городе, верно?
Эмма встревоженно сжала руки. Морин ликовала, когда говорила. Ее глаза блестели: то ли от слез, то ли от безумия.
– У всех есть шрамы, – женщина оголила руку и показала вырезанную букву R. – У каждого он свой. Мой означает, что у меня есть дар к знахарству, и я должна этим заниматься. Я точно не знаю, как это действует, но Эльза объясняла, что предназначение подобно маршруту. Вроде ты идешь, куда тебе хочется, но всегда – на север. Так и здесь. Вот только у таких, как ты, предназначения нет. Знак не указан ни в одной из наших семейных книг. Его нет нигде. Ты, как Брэйдены… и некоторые другие, проклята. Вы никогда отсюда не убежите. Каждый, кто бежит, погибает. Как твоя мать. Она тоже была «особенной».
– Проклятой… – голос Эммы стал тяжелым, сиплым, излучающим безысходность.
– С годами люди неумолимо черствеют друг к другу. Не надейся, что тебя будут жалеть. Моего сына никто не жалел, даже мой муж, – слезы наворачивались на глаза, но тетушка пыталась сдерживать себя. – Поешь, перемещения во времени отнимают слишком много сил.
Забота, с которой говорила Морин, трогала до глубины души. Перед Чейз сидела взрослая и несчастная женщина. Она ссутулилась, отчего стала казаться ниже. Ее глаза перестали гореть. Время не щадит никого… Неудивительно, что она слегка обезумела после смерти сестры и сына.
– Спасибо, я поем позже, меня все еще подташнивает после вчерашнего, – осунувшееся от усталости лицо выдавало все эмоции. Сейчас Эмма испытывала горечь, переживала, думала. На долю секунды ее зрачки расширились, выражая страх. – Что с миссис Брэйден?
– Завтра похороны. Никто не знает, что ты там была. Я сказала, что ты находилась у себя, наверху, и спала. Постарайся молчать об этом, ты ничем не сможешь им помочь, – Морин нахмурилась, затем несколько раз вздохнула и погрузилась в себя.
На кухне стало неуютно. Подумав, что не стоит тревожить тетушку, Чейз поднялась в свою комнату. Она вжалась в подушку, стараясь заглушить всхлипы. Ее плечи содрогались. Сейчас ничто не было важно. Груз последних событий окунул девушку в страшную реальность, от которой так долго и бесполезно пыталась сбежать ее мать. Назад пути нет.
Оставшись одна, Морин устало опустила голову на стол. Она чувствовала ответственность за то, что позволила Эмме пройти через такое, но она должна была. Кто знает, может, если бы она не помогла племяннице получить свою метку таким образом, то ведьму могло ожидать что-то более страшное. Сознание будоражили воспоминания о том, как