Как живется вам без СССР?. Лариса Бабиенко
И теперь, когда шел рядом с Фатхией, то и дело приотставал на шажок, другой, чтобы полюбоваться статной фигурой своей чернокожей жены. Фарук с удовольствием разглядывал ее платье, руки, локти. Вскоре у них родился ребенок. И молодой муж с удовольствием носил картошку, стирал белье, гладил пеленки. Прошлое в его жизни, будто обмелевший пруд, затянулось мгновенно.
Студенческие годы закончились. Анне тоже выпадала иная жизнь. Жить ведь приходится всегда, даже тогда, когда идеалы твои утонули, будто железки в пруду. Горе, как островок, обходить как-то надо. Потому она – в районной газете.
По ночным улицам этого маленького городка бродили стреноженные лошади, щипая густую траву у обочин. Каждый житель имел тут большой сад или огород, где проводил на воздухе почти все свободное время. О засохших отмирающих цветах огурцов люди говорили в этом селении так долго, что этому посвящали долгие часы у колонки, а сводка погоды – похолодание или надвигающиеся заморозки – вызывала столько же волнения, сколько прежде сводки с военных фронтов.
Потихоньку Анна начала проникаться жизнью городка. Ей нравились луга, начинавшиеся прямо за домами, нравился темневший неподалеку лес. Если ветер дул от него, до городка доносилось слабое кукованье. Оно повторялось несколько раз, потом терялось в высоких соснах. Когда воскресенье выпадало солнечным, обитатели поселка торопились в лес за ягодой, позднее – за грибами. Попробовав жаренку из белых, новая жительница поселка также стала интересоваться сводкой погоды, будто новостями с боевого фронта.
Иногда всплывала в памяти Анны студенческая жизнь, и тогда она прикидывала, почему нельзя в обменном бюро преисподней поменять государства территориями, чтобы придвинуть Нубию ближе к России, и хоть с пика Коммунизма увидеть бы, что происходит в Судане, жив ли Хади, занимается ли уравнениями Шредингера, рассказывает ли на своих лекциях о холодных просторах России, о церквушке у края обрыва над рекой, недалеко от которой цветные вагончики метро по-прежнему бегают над сизым от дымки оврагом?
«А вспоминает ли он меня?» – холодело в такие минуты под сердцем у Анны, потом огромным валом поднималось чувство досады на то, что не сумел он одолеть-таки свою долю борьбы за их совместное будущее, видимо, так и не поняв, что их привязанность друг к другу и есть лучшее в его жизни.
И на одном дыхании, буквально за полчаса, легли в блокнот Анны стихи.
Я думала, что ты – Звезда,
А ты как легкая комета,
Умчался к вечности
быстрее ветра,
И уж на наши белые снега,
Наверно, не вернешься
никогда.
Тебя любой поймет:
В чужой земле оставлена
такая малость,
Забытой птицей
женщина живет,
Дарить которой ты хотел
лишь радость.
Но жизнь сильней мечты,
От нелюбимых – дети крепче.
Живется с ними легче на земле.
Но почему душа твоя
в чужих