Кому вручить цветы?. А. Н. Варламов
его внезапно споткнулась на ровном месте, запнувшись и моментально забывшись. Поэтому Мортиров тут же вернулся к своим баранам, то бишь – роботам.
И вновь творец-игрок был недоволен – опять чего-то явно недоставало для полноты чувств. Пресновато проходил каждый бой. Чрезмерная, бескомпромиссная прямота Первого и такая же предсказуемая бесхитростность Второго стали наводить на их создателя зелёную тоску, которая день ото дня становилась всё гуще. Мортиров подспудно понимал: требовалась «изюминка» – динамика событий, нанизанная на более извилистый сюжет.
Поначалу Роман Палыч решил обойтись чисто косметическими мерами, для чего прибавил обоим бойцам звероподобности. Ну так, чуть-чуть, снабдив каждого пышной шевелюрой. Причём Первый получился иссиня-чёрным брюнетом, а Второй – настоящим блондином. К каждой причёске прилагался обязательный набор густых волос на груди, спине, руках до локтя и ногах до колен. Именно так, видимо, представлял себе Мортиров настоящего брутального самца.
Предварительно оглядев своих модифицированных бойцов, Роман Палыч довольно крякнул и погладил каждого по спине – шерсть получилась средней жёсткости. Как раз то, что и было нужно.
Через день, однако, после ряда тестовых боёв, блондина пришлось несколько затемнить. Его белая опушка плохо смотрелась издали, поэтому отныне он стал слегка мелированным шатеном. А его «меховой подбой» на груди и спине контрастно выделялся тремя чёрными продольными полосами, подчёркивающими бледную розоватость тела.
Конечно, Роман Палыч отметил свою излишнюю склонность к украшательству, но корить себя не стал. Так ведь и в самом деле – насколько хорошо отделаешь своё творение (в художественном смысле), настолько замечательно оно и будет глядеться со стороны.
Тем не менее предпринятые изменения ни в коей мере не изменили кардинальной схемы боёв. Каждый дикарь, будь то тёмненький или же светленький, дрался до последнего своего кулака. упорно стоя на своём месте, зачастую разбивая руки до самых локтей.
Именно эти тяжёлые, изнурительные раздумья Роман Палыча над повторяющимися изо дня в день, однообразными по сути и форме боями и привели его к осознанию скрытой доселе истины: его подопечным крайне недостаёт изворотливости, хитрости. Им как воздух требовалась способность обвести противника вокруг пальца, чтобы победить не просто любой ценой, а с наименьшими потерями. А поскольку ни малейшего опыта в таком деле у него самого не было, то именно таким сложным, эмпирическим путем Мортиров нащупывал главные принципы ведения военных действий своими солдатиками. Это было самое трудное, чему пытался научить питомцев Мортиров. Пожалуй – самому главному в науке побеждать врага.
Проведя поверхностный психоанализ самого себя, Роман Палыч тут же обнаружил в себе задатки изворотливости и подлости, которые немедленно и безостановочно принялся саморазвивать. Более