Нортумес. Начало. Николай Геннадъевич Грошев
Сосать будешь?
– Всё что пожелает мой господин!
– Эй! А ну нах руки убрал дебил! – Отпрыгнул Штык от собровца, с радостной улыбкой потянувшегося к его штанам. – Я пошутил! – Собровец уронил руки, и вдруг заплакал. – Ты чего?
– Я не нужен тебе…, я не хочу жить.
Штык ошалело потряс головой и отошёл к окну. Открыл раму, глубоко вдохнул. Ночной город очень красив. Надо же, никогда не замечал…, он посмотрел вниз. Мигалки, машины, много людей…, тут не высоко, но что бы разбиться, хватит вполне. Может прыгнуть? Ну их всех нахрен. Что толку быть вампиром, сильным, как стадо слонов, усилием воли делать из людей безвольных кукол, если ты даже ширнуться не можешь? Как расслабляться? Как вообще жить???
– Иди сюда. – Штык поманил собровца пальцем. Тот шустро подскочил к окну. – Я оторву тебе голову и брошу её вниз.
Собровец мгновенно начал лучиться счастьем, сорвал лыжную шапочку и с готовностью вытянул шею. Потом передумал, снял бронник, порвал воротник рубашки, снова шею вытянул.
– Так господину будет удобнее?
– Да, так нормально. – Штык протянул руки и резким рывком разорвал шею собравца. Хлынула кровь, на мгновение голова замерла на позвоночном столбе, а затем он с хрустом переломился и голова выпала в окно. Прям на машину шмякнулась. Хм, весело, но…, Штык махнул рукой – ботва.
Скучно, на самом деле.
Он вновь посмотрел вниз. С визгом в раму врезалась пуля. Он не обратил внимания.
– Прыгну и хер на вас всех! – Он залез на раму и застыл на подоконнике. Снова вниз посмотрел. – Последней радости в жизни лишили…, прощай жестокий мир!
Пуля вошла в сердце, его швырнуло обратно в комнату – снайпера привезли. Козлы…, однако! Штык, не веря своему счастью, прислушался и попытался повторить. Напрягся так, что даже воздух испортил, не громко, но пахнет! Просто кошмар блин, вот до чего человека довели, то есть вампира.
Он перешёл в другую комнату, стараясь удержать момент и понять, как это у него получилось – рана не сразу зажила. Он вошёл в зал, где, так и лежали тела троих утренних гостей и кучка пепла, оставшаяся от ушастого «глюка». Тоже полудурочный какой-то. Обратил его и под солнцем сгорел. Как вообще умудрился? Может бензином себя облил? Помнится, проснулся, а этот хер, стоит у стекла и горит весь. Причём молча. Ух жуть такая была прям жесть. Вот тоже – реально невезуха! В вампира обратили, а этот…, блин, как там, в сериалах…, «папа»? А не, это не в сериалах, это в жизни. А, во – «создатель», в общем ему полудурочный попался. Шахид доморощенный…, сосредоточиться! Не потерять момент! Штык посмотрел себе на грудь, рубашку разодрал, что бы лучше видеть – плоть вырвана, рёбра торчат, за ними трепещет сердце. Он сел на пол. Стал смотреть на грудь и стараться удержать момент, разобраться в том, что происходит. В какой-то миг не получилось и на глазах сердце закрыло плотью, часть рёбер срослась. Он напрягся так, что снова…, да что ж такое. В туалет идти пришлось…, что-то вроде кроме крови ничего не ел, а вонища, будто макароны с сыром неделю жрал…, наверное,