Куколка (сборник). Марсель Прево
добротой умеренной, насколько это нужно.
Подобные мужчины нравятся всем женщинам без исключения; но те, которые сердятся на них за то, что не были замечены ими, считают за благо уверять, что они и не красивы, и не любезны. Мало заботясь о том, чтобы его считали красивым, граф де Герсель боялся, чтобы его не находили «любезным». Его обращение было вежливым и сдержанным. Холодно вежливый с мужчинами, он, по изображению женщин, любивших его и дерзавших рассказывать об этом, был любовником повелительным и нежным, не особенно любящим говорить комплименты, но обладающим двумя добродетелями, которые женщины ценят более всего: темпераментом, способным утомить самую пылкую страсть, и той расточительностью, которая облекает любовь блеском феерии… Тем не менее, когда кто-нибудь из профессиональных сплетников, которых можно встретить в каждом салоне Парижа, пробовал заставить какую-либо из них рассказать, почему вечная любовь с тысячью ее способами, становилась для нее обновленной и возрожденной тоща, когда ее возлюбленным становился граф де Герсель, он не мог получить точный ответ. Нервных женщин передергивала дрожь, лимфатические улыбались. Одна из рассудительных нашла такое объяснение: «Де Герсель – сентиментальный сладкоежка и сладострастник», и тоном опытной женщины прибавила: «Редкое качество!»
Глава 2
Уже восемнадцать лет граф де Герсель вел жизнь светского человека, которая похожа на пламя, пока ею живешь, и на пепел, когда она прожита. И вот однажды утром, пока лакей Виктор причесывал его, он прочел следующее, найденное в своей почте письмо, окаймленное черным бордюром и помеченное «Фуршеттери», – именем обширного охотничьего поместья, которым он владел в Солонье.
«Ла Фуршеттери, через Милансей (Лаур-эт-Шер)
23-го марта
Господин граф!
С прискорбием извещаю Вас, что мой дорогой отец, Августин Дерэм, скончался сегодня в два часа пополудни. Мы потеряли его неожиданно: он возвращался с осмотра работы каменщиков, начатой на ферме в Виллеморе. Удушливая жара без сомнения вызвала прилив крови. Едва только вошел он в столовую, где была мать, как свалился на пол. Мать позвала меня; я была в своей комнате, где как раз проверяла сметы подрядчика из Виллемора. Я быстро сошла с лестницы, побежала в столовую. Увы! отец даже не узнал меня.
Погребение состоится завтра в Милансей. Мы были бы очень польщены, господин граф, если бы Вы могли присутствовать при этом; но мы хорошо понимаем – и я, и мать, – что Ваши занятия помешают этому.
Теперь, господин граф, у меня есть к Вам просьба, и нужно было, чтобы предмет ее был достаточно важным, раз я нашла силы писать Вам о ней в эту горестную минуту. Но это слишком спешно и важно, чтобы я оказалась первой.
Отец оставил нас, меня и мою мать, без всяких средств; он был вовлечен одним из своих друзей в биржевые спекуляции, которые поглотили все наше состояние и весь его заработок. Моя мать, зрение которой в последние