Амурский вальс. Комбат Найтов
штурмовать их с помощью аэропланов. Лишь после того, как Ерофей повредил один из самолетов, который ушел, дымя, в сторону Благовещенска, и загнав отряд почти до берега Зеи, японцы прекратили операцию. Возвращаться было некуда, базу японцы сожгли. Но Дед не тот человек, который кому-нибудь что-нибудь прощает. Дав людям и коням отдохнуть, услав обоз в Овсянку, он сосредоточил отряд возле станции Ледяная. Дождавшись прибытия туда эшелона с углем и тремя вагонами, в которых оказались артиллерийские снаряды и девять человек колчаковского караула, захватывает его, сажает на паровоз бойцов из третьей роты, железнодорожников, и отправляет поезд обратно в Алексеевск.
Большой диверсии не получилось, большого взрыва не было, снаряды просто раскидало. Рассчитывали, что путь до Алексеевска будет свободен, но беляки успели загнать на пути бронепоезд, который столкнулся с угольным составом, а вагоны со снарядами были в середине. Тем не менее бронепоезд назад своим ходом не дошел, застрял в Алексеевске надолго под ремонтом и в конце концов достался Красной Армии. Так как пути были повреждены, то ушли оттуда спокойно. Вернулись в те места, откуда ушли, и захватили Новую Вознесенку, отомстив за месяц скитаний по лесам и сожженную базу. Затем отряд передислоцировали в район Ивановки на Уркане, где дождались весны. Это далеко от Благовещенска, там было абсолютно тихо, никого этот глухой угол не интересовал. Отряд охранял золотые прииски, которых в тех местах много. Задача была поставлена не допустить вывоза золота, как колчаковцами, так и японцами.
И это не была придумка Советской власти, с 1860 года амурские казаки охраняли не только границу, но и прииски. Они ловили и беглых рабочих, которые, найдя крупный самородок, старались «сделать с прииска ноги». Все владельцы приисков платили четыре процента с добычи, казацкий сбор. Случалось, что и разгонять митинги и забастовки приходилось, то есть исполнять роль полиции и жандармов. Это – условия этого дела. Опять-таки охраняли доставку золота к железнодорожной станции, а иногда и дальше, до самого Петербурга обеспечивали защиту. Дважды казаки пытались снять с себя эти обязанности, за первое прошение весь рядовой состав до вахмистров включительно получил розги в 1905 году. В феврале 1917-го добились своего, но уже в апреле их вернули на прииски уже на новых условиях сами золотодобытчики, имеются в виду владельцы приисков. Та же Георгиевка еще совсем недавно была прииском, просто жила закончилась, рабочие ушли, а казаки, у которых там были поля и дома, остались. Рабочие бараки переделали в казармы, конюшни там и до того были.
Второй нюанс, нам-то он до боли знаком, а тогда это было внове. После 1910 года, вместо русских рабочих, золотопромышленники начали массово вербовать нелегалов-корейцев и китайцев на работу. Русские сохранили свои рабочие места только на подземных выработках, число которых было невелико, но и там, на шахтах, где это только было возможно, появились «гастарбайтеры». Были забастовки, были их расстрелы, но власть была на стороне промышленников. Поэтому большинство