Заповедники души. Елена Егорова
тебе, что в эту ночь
Твоя супруга разрешилась.
Господь на утешенье дочь
Вам даровал», – сказала дева.
Приятный голос прозвучал
Небесным сладостным напевом.
Царь пробудился, с ложа встал,
И, светлой радостью объятый,
Он тут же приказал солдатам
Бояр и слуг перебудить
И о виденье объявить,
Велел со стана всем сниматься,
В Москву к царице возвращаться.
А из Кремля летел, как ветер,
С известьем радостным гонец.
В селе Коломенском их встретил
И вымолвил: «О царь – отец!
К нам велика Господня милость:
Царица наша в эту ночь
В здоровье добром разрешилась.
Она сама, малютка – дочь
В светлице ждут тебя сегодня».
«Чудны деяния Господни!» —
Воскликнул государь, крестом
Себя с восторгом осеняя,
Лицо слезами омывая
В благоговении святом.
Тотчас решил он при крещенье
Екатериной дочь назвать,
На месте чудного явленья
Велел обитель основать.
«Паломничество
в Екатерининскую пустынь»
…С вокзала мчался, как стрела,
По рельсам ровным поезд быстрый,
Тропа от станции вела
К реке Воронке бором мшистым,
Через мостки до рощи чистой,
Откуда уж рукой подать
До пустыни. Здесь благодать
Природы русской так пленяла,
Что богомольцев забывать
О бренном мире заставляла:
Снега морозною зимою
Искрились свежей белизною,
А тёплым летом и весною
Журчали звонкие ручьи
И пели трели соловьи,
Цветы пестрели на полянах.
Сквозь листья, словно из тумана,
Виднелась белая ограда —
Для глаза путника отрада.
Сияли златом купола,
И звали в храм колокола.
Два старца – Нифонт и Иаков —
Здесь подвизались много лет.
Миряне из сословий всяких
К ним приезжали для бесед.
Прослушав исповедь прилежно,
Подвижник мудро наставлял
На верный путь и облегчал
Недуги тел и душ мятежных
Духовных детушек своих,
Благословлял в дорогу их,
И с посветлевшею душой
Миряне ехали домой…
Лития в Екатерининской обители
Гул благовестника пронзительный
Летит в седое поднебесье.
В Екатерининской обители
Вновь поминают жертв репрессий.
Застенки были здесь острожные,
Но осеняли с высоты
Страдальцев – силами безбожными
Не осквернённые – кресты.
Погибли люди в адской замяти,
Рождавшей страх и бессердечье.
И хор поёт о вечной памяти,
И