Сирийский патруль. Сергей Соболев
Вспомни историю семьи Ротшильдов…
– То же самое мне когда-то говорил папа.
– То, что я тебе сейчас скажу, не должно выйти за пределы этого кабинета, – чуть подавшись вперед, сказал Антонов. – Твой муж…
– Иван? Он мне ни разу не позвонил за последний год! – перебила его Анна.
– Ты знаешь – почему. Мы же изначально обо всем договаривались…
– Мне от этого не легче! – Анна достала из кармашка пиджака носовой платочек, промокнула уголок глаза. – Соринка… никак не могу проморгаться.
Сунув платочек обратно, она расстроенно произнесла:
– Я потому и перешла в «агентство»! Сидеть в этих вот четырех стенах… ждать редкой весточки… И понимать, что от меня ровным счетом ничего не зависит…
– Очень даже зависит, – сказал Антонов. – Взять хотя бы сегодняшний звонок.
– И что он, по-твоему, означает?
– Не исключено, конечно, что это очередная «проверка паспортов»[14], – задумчиво произнес Антонов. – Но я склонен думать, что начинается новый раунд «большой игры».
– Большой игры? Это слишком общее и порядком затертое определение.
– У нас еще будет возможность об этом поговорить… Давай-ка вернемся к теме. Настораживает то, что наш общий знакомый сначала передал сигнал «тревоги», а затем не вышел на связь. Пароли для очередной банковской проводки им тоже не были запрошены… Возможно, Ивана ждут большие перемены. Если, конечно…
– Если что? – Анна тоже подалась вперед. – Если он… все еще жив?
Она вздрогнула, услышав разнесшийся по кабинету звук сотового телефона.
Куратор гибко поднялся из кресла. Подошел к письменному столу, на поверхности которого не было бумаг, но лежали три сотовых телефона; взял один из них. Сверившись с экранчиком, многозначительно посмотрел на Анну, после чего ответил на вызов.
– Здравствуйте, Викторджан! – донесся из трубки голос с заметным южным акцентом. – Это Султонбек вас беспокоит!..
Антонов бодро отозвался:
– Ассоламу аллейкум, дорогой друг, рад вас слышать!
Он и вправду был рад слышать голос одного из самых авторитетных выходцев из Таджикистана, бизнесмена, «мецената», поддерживающего материально общественный фонд «Точик диаспора» в Москве. И на то были причины: Султонбек Рахимбаев, родной брат застреленного год назад неизвестными Джамшеда Рахимбаева, сейчас единолично представляет интересы крупнейшего этнического наркоклана выходцев из Северной Согдии, из Худжанда, в прошлом – Ленинабада. Если кто-то и способен прояснить ситуацию с возникшим «затыком» в целом и по одному из посредников – Козаку – в частности – то это именно «худжандцы».
– Викторджан, у вас найдется минута?
– Султонбек, я весь внимание. Или вы хотите, чтобы мы встретились?
– Я буду рад увидеться с вами, Викторджан… Но сейчас у меня на прямой связи один человек. Он хочет с вами поговорить. Он спрашивает,
Здесь: проверка биографии человека на предмет выявления его возможной принадлежности к той или иной спецслужбе и наличия «легендирования».