Хроники одного поколения. Валерий Николаевич Стовба
ситуация кардинально изменилась. Мой спортивный партнер по заплыву, включив предельную скорость, уже отмахал треть расстояния до берега. Мышка счастливо смеялась, пытаясь погладить плававшего рядом дельфина. Да, это был дельфин.
Несмотря на не до конца прошедший испуг, я сделал вид, что поддерживаю игру, затеянную девушкой.
Дельфин уплыл в море по своим делам, а мы с Мышкой медленно доплыли до берега.
Все происходило на глазах отдыхающих. Среди них были и туристы из нашей группы.
Не хотел бы я после этого оказаться на месте пана спортсмена. Его бегство, и особенно то, что он оставил в потенциальной беде девушку, явились основой многих обидных шуток и анекдотов. Авторитет спортивного парня был подорван окончательно.
На меня же отчего-то все чаще стали поглядывать девушки из нашей группы.
Знали бы они, что в основе моего героизма были самый обыкновенный страх и большой глоток морской воды.
Багульник
Клуб дивизии морской пехоты расположен у подножья сопки на границе между воинской частью и жилыми домами. В мае склон сопки становится розовым от цветущего багульника.
Зная особенности этого дальневосточного растения, я приготовил сюрприз для любимой девушки. Рано утром, до подъема, забрался на сопку повыше, срезал десятка два тонких, еще не расцветших прутиков и сразу завернул их во влажную тряпицу.
К девяти утра был уже на почте. Сдал хорошо упакованный багульник авиапочтой. Максимум через двое суток эту посылку должна раскрыть в Калуге та, для кого предназначена была эта нежная дальневосточная красота.
* * *
Спустя месяц, когда я вернулся из армии, то узнал, что моему багульнику были рады девушка, для которой он предназначался, и…ее новый любимый.
Голод – не тетка
Это были рыбалки со льда в разные годы. Объединяло их одно – большой снег и низкая температура. Птицы, оставшиеся в районе Ильменя на зимовку, голодали. Для того, чтобы выжить, они кардинально изменили свое поведение. У них изменились заложенные в гены запреты и даже чувство самосохранения. Судите сами.
Чтобы противостоять холоду, я хлебнул из фляжки свои сто граммов и закусил бутербродом с салом. Шкурка у сала была жесткая, не поддающаяся зубам. Пожевав, я выплюнул ее на лед у своих ног. В это время хищник ударил по блесне. Я вытащил из лунки приличного окуня. Сняв его с крючка и бросив в рыбацкий чемоданчик, с крайним удивлением заметил, что, несмотря на мои резкие движения, к выброшенной шкурке сала подлетела синица и, не обращая на мои действия никакого внимания, интенсивно выклевывала из кожицы крупинки жира.
За время той рыбалки я подбросил синице еще один кусочек сала. В течение двух часов птичка раз семь подлетала ко мне, чтобы подкормиться. Кажется, мы тогда даже подружились. Как говорится: голод – не тетка.
* * *
Другая зимняя рыбалка состоялась годы спустя. Опять: высокий снег, низкая температура. Давление атмосферы не менялось уже несколько дней, а потому клев был отменный.