Искупление. Дэвид Болдаччи
происшествии в доме Ричардсов?
– Ты же знаешь: не выяснено.
– Так вот, нужно выяснить. И поскорее.
– Каким образом? – откинулась она. – И времени сколько прошло.
– Я в свое время читал стенограмму разговора и запись слушал тоже. Звонок был от женщины. Она сказала, что слышала в доме шум. На вызов выехали полицейские и вскоре были уже там. А потом, когда убийства подтвердились, выехали уже мы.
– Это нам известно.
– Но каким образом звонившая знала, что там творилось? Звонок был не со стационарных телефонов в соседних домах. И не с какого-нибудь отслеживаемого мобильного. Тогда откуда?
– Мы тогда, мне кажется, как-то на этом не фокусировались. Просто сочли, что это была добрая прохожая самаритянка без имени.
– Удобная, скажу я тебе, самаритянка. Разгуливает прямо-таки среди муссона, на отшибе. Спрашивается, с какой стати ей там находиться, если она там только не живет?
Ланкастер помолчала.
– А потом, когда мы туда подъехали, все улики дружно указывали на Хокинса, стоило лишь найти один-единственный отпечаток.
Декер кивнул: все обстояло действительно так. И это злило невероятно.
– Ладно, – вздохнул он. – Нам нужно пропустить через себя это дело с самого начала. Никаких предпосылок к тому, что, кроме Хокинса, виноватых не было. Свежими, широко раскрытыми глазами.
– Декер, прошло уже больше тринадцати лет.
– Мне по барабану, даже если их тринадцать сотен, Мэри, – отрезал он. – Мы должны все исправить.
Она посмотрела долго и пристально.
– Тебя это, видно, не оставит никогда?
– Не понимаю, о чем ты.
– Все ты понимаешь.
Декер ответил угрюмым взглядом.
– Мэри, ты мне нужна в этом на сто процентов.
– Хорошо, Декер. Но имей, пожалуйста, в виду, что у меня есть масса других дел, над которыми нужно работать. А не только над убийством Хокинса.
Декер нахмурился.
– Это дело, Мэри, должно быть у тебя приоритетом. Если этот парень действительно не убивал, то мы исковеркали ему жизнь, отправили ни за что ни про что в тюрьму, где его, похоже, насиловали, а потом позволили кому-то его убить.
– Позволять мы никому не позволяли, – возразила она.
– С таким же успехом, считай, что и позволили, – досадливо отмахнулся он.
– Проблемы?
Оба ошарашенно обернулись: в дверях стояла Джеймисон.
Наконец Ланкастер перевела взгляд обратно на Декера.
– Ничего особенного. Просто два бывших партнера ведут дискуссию. – Она неловко улыбнулась: – Извини, Амос. Я готова работать над этим делом столько, сколько может потребоваться. Но моя тарелка завалена чем ни попадя.
– А как же твои недавние слова о том, как нам хорошо снова работать вместе, как в старые добрые времена?
– Мы живем не в старые времена. А в самые что ни на есть нынешние. – Она помолчала и добавила: – По крайней мере я, поскольку у меня нет выбора.
Ее слова Декер встретил льдисто-непроницаемым взглядом.
– Декер,