Бесконечный [вечный] импульс перемен. Евгений Лыткин
![Бесконечный [вечный] импульс перемен - Евгений Лыткин](limg_read841179.jpg "Бесконечный [вечный] импульс перемен - Евгений Лыткин")
кассе, от которой тянулась длинная очередь.
– Мы построим огромный супермаркет, где будет тысяча касс, а работать будет только одна, – вспомнил он известную шутку, вызвав одобрительный смех двух женщин и мужчины впереди.
На шум повернулись остальные, среди которых Рома заметил ту самую девушку. Она тоже увидела его и достала из сумки небольшую книжку похожую на дневник или ежедневник и начала быстро его листать, прочитала что-то и резко закрыла, бросив в сторону Ромы подозрительный взгляд.
Заплатив за покупки, она ушла. Спустя минут десять очередь дошла до Ромы. Он больше не видел эту девушку, но он чувствовал её, словно между ними натянулся невидимый провод. Поэтому он не удивился, когда, идя по аллее, вновь заметил её.
Она на ходу что-то искала в своей сумочке и не обратила внимание, как обронила купюру в двадцать гривен. Никто кроме Ромы не заметил этого. Подул ветер, подняв сухие листья, но симпатичная зелёная бумажка не шелохнулась, упав на землю как кусок картона.
Странно.
Рома подошёл к ней и по привычке собрался придавить бумажку носком ботинка, но в сантиметре от банкноты он резко остановил движение ноги. Инстинкт, предчувствие или голос сердца вдруг остановили его, чётко дав понять, что прикасаться к купюре нельзя. А через секунду оживились хранители:
«Не трогай. На ней печать», – одновременно сказали они, но Рома это и так уже понял.
– И что делать? – мысленно спросил он, и снова за секунду до их ответа его собственный внутренний голос подсказал ему.
«Сконцентрируй эленну в пальцах и прикоснись к банкноте, выдавливая чужую эленну своей».
Рома так и сделал. Дотронувшись, он почувствовал, как чужая эленна попыталась проникнуть в него, но наткнувшись на встречный напор, быстро сдала свои позиции и была полностью подавлена. Печать исчезла, и он поднял двадцать гривен. Перед ним стояла и наблюдала та самая полная девушка.
– Так значит, ты один из нас, – улыбнулась она. У неё был на редкость приятный голос. – Скажи мне, тебя зовут Рома. Верно?
– Ага. Ты не ошиблась.
– А я с трудом тебя узнала, ты совсем другой, – у неё были светло-зелёные глаза.
Он, наконец, вспомнил её.
– Света? – Рома секунду помедлил и добавил: – Света-Котлета?
Улыбка тут же преобразилась в плотно сжатую ниточку губ.
– Меня все так дразнили в младших классах, – холодно ответила она.
– Все, кроме меня.
– Ты единственный, кто пытался меня защитить.
– Но ты всё равно уехала после третьего класса.
– Я уехала не из-за того, что меня дразнили, – засмеялась Света. – Родители сменили работу. Вот мы и переехали. А сейчас я вернулась, чтобы поступить в университет.
Они медленно пошли дальше по аллее. Вокруг бегали дети, взрослые возвращались с работы. Рома никак не мог найти нужные слова, пока наконец не сказал всё прямо, как есть:
– Так странно увидеть тебя вновь. Это было так давно, словно в прошлой жизни. И одновременно с этим меня не покидает чувство, что