World of Warcraft: Раскол. Прелюдия Катаклизма. Кристи Голден
ответил Кэрн. – Очень по-орочьи. Много оружия, угощения и криков. Впрочем, наших тауренов вниманием не обошли.
Бейн кивнул:
– Тралл никогда бы так не поступил.
Кэрн повернул голову, оглянувшись через плечо, а затем, понизив голос, продолжил:
– Он – никогда. Тралл слишком мудр, и у него доброе сердце. Я возвращаюсь домой с важным для Орды заданием, которое под силу лишь нам.
Кэрн негромко изложил Бейну предложение Хамуула. Тот внимательно слушал, изредка кивая. Его уши слегка подрагивали.
– Это хорошо, – наконец заключил молодой таурен. – Хоть я и сам воин, но говорю тебе, отец, наш народ устал. Если Хамуул считает, что эти переговоры могут помочь, тогда я с тобой. Я целиком и полностью поддержу их.
Не в первый раз Кэрн мысленно поблагодарил Мать-Землю и свою спутницу жизни, Тамаалу, за то, что они подарили ему такого замечательного сына. И хотя Тамаала много лет назад ушла в мир духов, она продолжала жить в их ребенке. Бейн был надеждой и опорой своего отца. В нем сочетались духовность, внимательность и доброе сердце матери, а также спокойствие и, как нехотя признавал Кэрн, упрямство отца. Вождь ни секунды не сомневался, оставляя Мулгор в умелых руках сына. Он задумался, каково же Траллу без спутницы жизни и без наследника. Мать-Земля, да даже у Грома был сын! Возможно, теперь, когда война закончилась, Тралл, наконец, сможет задуматься о том, чтобы найти себе супругу и обзавестись потомством.
– И как в мое отсутствие себя вела наша любимая шаманка?
– Неплохо, – усмехнулся Бейн. Они имели в виду Магату. – Я за ней наблюдал. Это было подходящее время, чтобы устроить нам неприятности, но она ничего не предприняла.
Кэрн тяжело вздохнул.
– Быть может, предприняла. У юного Гарроша Адского Крика буйная голова, и я видел, как она втихаря беседовала с ним.
– Я слышал, он превосходный воин, – медленно произнес Бейн. – Но… – тут его рот растянулся в улыбке, – очень буйный.
Оба Кровавых Копыта улыбнулись друг другу. Кэрн хлопнул Бейна рукой по плечу и крепко сжал его. Бейн тут же положил свою руку поверх плеча отца.
Впереди, на фоне вечернего неба величественно возвышался Громовой Утес.
– Добро пожаловать домой, отец. Добро пожаловать домой.
День выдался прохладный и немного пасмурный. Джайна Праудмур как раз поднималась к величественному собору Штормграда по ступеням, покрытым голубыми с золотом коврами, когда пошел дождь. В некоторых местах ступени, разрушенные в ходе Войны против Кошмара, все еще были сломаны, и от дождя они становились скользкими.
Джайна не стала натягивать на свои сияющие золотистые волосы капюшон. Вместо этого она позволила каплям свободно падать ей на голову и на лицо. Казалось, будто само небо плачет от мысли о готовящейся в соборе церемонии.
У входа две юные жрицы улыбнулись и учтиво поклонились женщине.
– Леди Джайна, – слегка запинаясь произнесла стоявшая справа