Лицо. almerto
иди, ванну прими первым, а я все разложу и заодно ужин нам поставлю, Феликс.
Я улыбнулся, и разведя руками, спросил лишь:
– Но давай я хоть бытовую химию заберу?
Он, как царь, милостиво кивнул и я, взяв пакет, устало потопал в ванну. Конечно, мы оба устали, как собаки, после сложной операции, но я почему-то чувствовал себя очень комфортно.
Было не передать, как приятно лежать в ванной и слышать, как он хозяйничает на кухне. Запах обещал божественную еду. И я оказался прав. Я давно не ел так вкусно. Как он мог так много всего приготовить?! Он посмотрел на меня смущенно, видя, как я застыл, как вкопанный, с ложкой во рту и с восхищением глядя на него.
Он едва выдавил из себя:
– Я сполоснусь быстро.
Он прошмыгнул мимо меня в ванну и я только сел, не понимая, сколько же у него талантов еще, кроме двух точно. Ассистировал он как бог мне во время операции, не болтал и не делал лишних телодвижений, чего я не переносил просто. Женя была полная противоположность ему – она рот не закрывала и забывала даже, какие инструменты мне надо подать, и приходилось часто ей напоминать об этом. И ничего я не мог с ней сделать. Как только не увещевал, что дисциплина нужна во всем, она словно забывала нарочно. Даже и не понимаю, как я проведу следующие операции без него. Я уже страдал от этого. Смешно, конечно, но я хотел, чтобы Юрий был со мной везде. Пусть как друг, близкий друг. Моя жизнь изменится. Надо обои сменить здесь и кухню новую купить. Чтобы ему было удобно здесь.
Остановил себя на мысли об этом, что я стал заботиться о нем и сам захотел красоту в своей квартире. Сколько я жил с другими девушками, мне было плевать на убранство и удобно ли им на моей кухне. Захотелось всего и сразу, вот сейчас. Сделать мой дом красивее и уютнее для него. Неужели так бывает? А еще я вспомнил, как возбудился сегодня на работе… Стало стыдно за себя перед Юрием. Как такое вообще возможно?!
Юра вышел в тонкой футболке и коротеньких шортах. Я так и не смог сразу взгляда отвести от его упругой попы, и задымился отчаянно, пряча свое желание под салфеткой и задвигаясь чуть не всем телом к столу ближе. Он, смущенно улыбнувшись кивнул мне, и положив еды на тарелки, поспешно подал и приборы.
– Ты просто божественно готовишь, Юр!
Он улыбнулся, на сей раз благодарно.
– Спасибо.
Вот он весь, такой благородный и такой аккуратный – никакого лишнего движения, никакого порыва чувств. Всегда сдержан эмоционально и даже ходит так, словно фарфоровый. К углам близко не подходит, словно боится, что ударится? Стул отодвигает от себя так, словно он может его поранить?! А потом преувеличенно поспешно садится за него. Вот и сейчас, он кажуще медленно убирал со стола и старался как можно меньше соприкасаться с углами раковины и стула, что задвинул совсем в стол. Спросил решительно
– Ты чего-то боишься? У тебя какая-то фобия? Юр?
Он обернулся ко мне, удивленно распахнув свои глаза, и моргнув, мотнул головой:
– Почему ты так решил?
Пожимаю плечами:
– Ну ты так всего словно