Еврейский блок с нотик. Вениамин Андреев
готов я стихом говорить.
Не готов я пока получать
До Конечной плацкартный билет,
И никто мне не сможет сказать,
Сколь отпущено Господом лет.
Европейских побед гусляры
В детстве был я, как все, пионером,
У костров, про «костры» распевал,
С пионерским отрядом шагал на пленэры,
Желатином холсты грунтовал.
Вырастал я во время полётов,
И космической эра звалась,
Но в приставке, с бобинами, «Нота»,
Почему-то всё лента рвалась.
На звучащие Галича песни
Мы умели подтекст подложить
И казалось всем, что интересней,
Сквозь глушилки, Свободу ловить.
Потрясала страну и Таганка,
Что Любимов мог там сотворить,
На Таганку, с друзьями, обманкой,
Без билетов учились ходить…
Где ж мои пионерские зорьки,
Комсомольских походов костры?
Барабанят Европы задворки,
Европейских побед гусляры.
В детстве был я, как все, пионером…
Не обо мне, казачьи песни
«Цикл песен о казачьих судьбах…
Кубанских, Луганских, Ростовских, Донецких…»
Под уздцы вести своих коней
Наша память словно перекати поле,
Перепутаны поводья, стремена,
И посредственно учились в средней школе,
Что не каждая нам помнится война.
Знать о прошлом всё, от слова и до слова,
Без вопросов, не давали мы обет.
Бег коней по полю – отзвуки былого,
Не озвучен в нашей памяти сюжет.
Мы коня не рисовали вороного,
Не вели его в поводьях ратных лет.
Что нам поле, что нам поле Куликово?
Кто нам воин, кто нам воин Пересвет?
Сколько в поле боли, сколько крови,
Сколько плача от не прошеных копыт,
От кнутов и стоны девушек в неволе,
С пентатоникой гортанною, навзрыд.
Поле жгли кострами смерти злые стрелы,
Полыхала, словно птица, вся земля,
Посреди огня поклоны ошалело
Отдавали все головки ковыля.
Как пустоты в нашей памяти заполнить,
Чтоб веков прошедших не терялся след,
Поле славы Куликово вспомнить,
И в строю остался воин Пересвет?
Чтоб летели, словно ветры, наши кони,
По степи, навстречу клину журавлей.
Светлой памятью был каждый удостоен,
Вечной славы Куликовских ковылей.
Причаститься где, отмыться как на воле
От экранных, белокаменных огней?..
Может, в чистом Куликовом поле.
Городские сумашедшие
Там, где калики ходили перехожие,
Где паслись и дики вепри, и туры,
Танцевали ворожеи придорожные,
Разжигая приворотные костры.
А вокруг скопилось столько нечисти,
Ни проехать мимо них и ни пройти.
Отдавай врагам кошель и разны почести,
Чтоб живым из леса ноги унести.
Там, где калики ходили перехожие,
У тепла костров