Мама для наследника дракона. Алиса Квин
отвлекла меня.
– Ты видела? – я повернулась к матери.
Та недоуменно выгнула свои идеальные брови, фыркнула нечто нечленораздельное по поводу моего психического здоровья и отвернулась.
Если раньше я могла списать эту вспышку на отражение солнечного света на чем-то, то теперь была уверена в том, что это был какой-то луч, словно гигантский прожектор блуждал в поисках… чего? Какое-то странное чувство шевельнулось в груди. Я отпрянула от окна и прижалась к спинке сиденья. Ладони вспотели, а по спине пробежал холодок.
Клиника, в которой заведовала мамина подруга, располагалась в престижном районе города и походила больше на санаторий, чем на больницу.
– Между прочим, весьма дорогое удовольствие проходить здесь лечение, – не преминула напомнить, как дорого обходится ей мое содержание, маменька, когда мы вышли из машины.
Я промолчала. Нет смысла ей отвечать и что-то объяснять, все равно не поймет. Приняв мое молчание за согласие, мама повела меня внутрь. Потянулись томительные минуты ожидания в коридоре перед закрытой дверью главврача, за которой Инесса договаривалась со своей подругой насчет меня. Я в кровь кусала губы, пару раз порывалась просто убежать, но уговаривала себя остаться.
– Элеонора, – мама возникла на пороге приемной, – войди!
Она стояла с таким царственным видом, как будто делала одолжение одним лишь только своим желанием со мной разговаривать. Ну, вот и все. В висках застучали сотни молоточков, а к горлу подкатила тошнота. Я встала на ноги, зажмурилась, привычно пережидая приступ головокружения, затем закрыла рот руками и рванула к туалету.
– Господи… – вздохнула мама, но мне сейчас было не до ее мнения.
Позже, я, умывшись холодной водой и слегка придя в себя, старалась унять дрожь в руках и слушала Любовь Михайловну. Она задавала вопросы, я рассеянно отвечала, та записывала ответы в карточку.
– Как часто у тебя такие приступы? – внезапно спросила женщина.
– Каждый день, – ответила непослушными губами.
– Только по утрам? – немного снисходительно улыбнулась доктор.
– Нет… несколько раз в день.
Любовь Михайловна нахмурилась, бросила взгляд на маму, та, в свою очередь, скорчила недовольную мину.
– Пройдем в смотровую, – доктор повела меня по белому унылому коридору, сказав маме ждать в кабинете. Инесса была недовольна, но женщина оказалась непреклонна, сказав, что она должна с пациенткой побыть с глазу на глаз.
– Раздевайся, – приказала Любовь Михайловна и кивнула на кресло.
Это заняло несколько минут. Меня осмотрели, велели одеваться.
Я все раздумывала, как начать интересующий меня разговор, но доктор сама заговорила со мной:
– Избавляться от ребенка ты не хочешь, – не спросила, скорее, подтвердила собственную догадку.
– Не хочу! – возможно, грубее, чем следовало, ответила я.
– Но ведь ты понимаешь, что Инесса пойдет на все, чтобы добиться своего?
– Понимаю.
– Зачем