Шакалы. Николай Леонов
хозяйка пылала румянцем, угощала гостей с таким усердием, словно они утром вырвались из блокадного Ленинграда.
Контрразведчик Володин и заместитель начальника Управления охраны Президента пришли без жен, сидели рядом, в миру тихо ненавидели друг друга, сегодня, не сговариваясь, объявили временное перемирие.
– Ну, раз такое случилось, выпьем на «ты» и не будем говорить о политике, – на правах старшего сказал Володин и выпил.
– Я и в политике ни бум-бум. – Севостьянов тоже выпил. – Мое дело телячье, отнеси-принеси и не мычи.
– А чего ты явился? – Володин знал, что сосед врет и совсем не так прост, как хочет казаться.
– Шеф сказал, я и пошел. – Полковник налил по новой. – Кто в июне в короли выйдет – неизвестно, а Карлович, – он кивнул на хозяина, – при любом раскладе небитым козырем останется.
– Не скажи, Юрий, не скажи! – Генерал профессионально опрокинул рюмку. – Начнут рулить коммуняки, все может случиться.
– Мы с тобой при настоящих хозяевах служили, знаем, нынешние не те ребята. Ружья у них имеются, а патронов нету. И хозяин им не по зубам, а уж те фигуры, за бугром, что у него за спиной стоят, и говорить нечего. Это факт, который и тебя, и меня касается одинаково.
Олег Еркин, маленький, жилистый мужичонка, из глубинки, неизвестным способом пролезший в Думу, вовремя переметнулся к коммунистам и сохранил депутатский мандат на второй срок. Хозяева видели его впервые. Кто пригласил его на обед и приглашали ли его вообще – неизвестно, он горячо полемизировал с одним из ведущих лидеров демократов доктором наук Алентовым. Полемика сводилась к горячечному монологу Еркина. Алентов смотрел удивленно и согласно кивал. Да, вряд ли такое общение можно назвать полемикой. Выступление Еркина состояло из отдельных, никак не связанных друг с другом призывов и лозунгов различных партий.
– Все очень просто! Частная собственность, конечно, останется. Одежда человеку необходима, кровать, машина, только пускай предъявит справку, где заработал деньги. Люди должны жить хорошо, учеба, клиника, больница – бесплатно. Ни у кого ничего отнимать не будем, пусть владеют, но в разумных пределах, лишнее человек должен отдать ближнему. Согласны?
– Да-да, конечно, лишнее обязательно отдать, – кивал Алентов, думая о том, какой черт занес его на этот обед.
Николай хотел увидеть Юлию и не знал, что девушки нет в Москве. Он встречался с дочерью Горсткова дважды, на каком-то шумном и довольно пьяном вечере они танцевали, затем довольно долго разговаривали. Молодой политик не знал, что девушка – дочь финансового магната, принял ее за журналистку. Юлия понравилась ему как женщина: гибкое, сильное тело, открытая обаятельная улыбка и удивительная раскованность. Ему очень нравилось, что она не расспрашивает его о политике, не ведет заумных разговоров об экономических реформах. Танцевать они оба любили и умели, ощущали в движении не только физическую, но и духовную гармонию.
Юлия знала, что ее