Подарок от Милены. Наталья Александровна Демьяненко
в умственных способностях этого человека. Да даже тыканье от посторонних людей по отношению к детям лично я запретила бы. Кто, объясните мне, сказал, что какая-нибудь грубая горластая тётка или пьющий мужик заслуживают уважения больше, чем вот этот мальчик, или вон та девочка, самый серьёзный проступок которых заключается пока в разбитом мячом цветочном горшке. Конечно, я не могу сказать, что в свои восемнадцать хоть сколько-нибудь разбираюсь в детях, но своего племянника я знаю, как и то, что его вполне есть за что уважать. И, если бы он сейчас ответил. что говорить о подножках девочкам мы не будем, мы бы и не говорили. Но он ответил:
– Будем.
А я и предполагала. что он это скажет.
– Ты хочешь привлечь к себе внимание девочек?
– Да не нужно мне их внимание, – возмутился мой собеседник.
– Тогда что?
– Ирка и Аринка очень противные. Ирка всё время хвастается. А Аринка ябеда.
Я молчала. Ждала. что он скажет что-то ещё. Не сказал.
– Антон, – произнесла я, – ты думаешь, мне это не понятно? У меня в классе тоже была девочка, которую всегда хотелось треснуть.
– За что?
– Да в общем, за то же. Она тоже была ябеда. Разница в том, что я-то и сама девочка.
– Ты уже большая.
– Это я сейчас большая, а когда-то ведь тоже была маленькая.
– И что?
– Знаешь, чем родители отличаются от всех остальных?
– они детей родили, воспитывают, любят.
– Вот! Умница! Я как раз о последнем и говорю. Родители любят. Любят таких, какие мы есть. Смотри, ты медленно читаешь, да?
– Мгм.
– Как ты думаешь, если к твоим папе и маме приведут другого мальчика и скажут, что он читает быстро, возьмите его вместо Антошки, они обрадуются?
Племянник засмеялся.
– И я про то же. Родители нас любят за нас самих. Они гордятся нашими достижениями, огорчаются из-за наших ошибок, но любят они нас всегда.
Антон слушал, а я продолжала:
– Ну а в коллективе, так уж заведено, любовь, уважение приходится завоёвывать. А уважают чаще всего мальчиков, которые силу используют не против того, кто слабей, а против того, кто равен по силе, а то и сильней. Мы, девчонки, бываем ужасно противные. Тут ты прав. Устоять против искушения дёрнуть за косичку или поставить подножку порой невозможно, Но, понимаешь, чести в этом не много.
Антон помолчал минуту, потом спросил:
– Значит, с мальчишками драться можно?
– Даже нужно.
– Милена!
А я и не слышала, как Григорий зашёл в комнату.
– Спасибо, сестра. Теперь, когда на нас с Галей учителя покатят очередную бочку за невоспитанность сына, мы будем знать, кого благодарить.
– Папа, а ты никогда не дрался в школе?
– Никогда!
– И с мальчиками тоже никогда?
– ни разу.
– И учителя тебя никогда не ругали?
– Только хвалили целыми днями.
– И тебя всё равно уважали?
Я засмеялась, Гриша усмехнулся тоже.
– А