Она назначает жертву. Сергей Майоров
на третий этаж.
– Какие же выводы вы сделали на основании наших ответов?
После паузы, расшифрованной сотрудниками как непонимание того момента, нужно ли отвечать на подобные глупые вопросы, они услышали:
– Кажется, времени прошло уже достаточно. Вам пора прийти в себя. Или вы из себя и не выходили? Тогда мне не кажется странным, что в ваше ведомство приходит человек и начинает палить из пистолета.
– Послушайте…
– Я не договорил!
Тут служащие прокуратуры подумали: «Ого!.. Так с Мартыновым еще никто не разговаривал без неприятных последствий для себя».
– Убийца заходит в прокуратуру и не начинает пальбу сразу же, прямо на первом этаже. Там его никто не интересует. Он поднимается на второй, где у вас расположен отдел по защите прав человека. Я не ошибаюсь?
– Все верно. – Горбунов, заместитель Мартынова, понимал проблемы шефа и пытался помочь ему.
Он тоже старался хмуриться, но изредка его лицо пересекала какая-то усмешка, быстрая, как молния.
– Отдел по защите прав человека убийцу тоже почему-то не интересует. – Лисин ходил по коридору, говорил медленно, голос его становился то яснее, то глуше. – Он поднимается на третий этаж, минует тридцатый кабинет. Не заботит его и тридцать второй, что позволяет сейчас прокурору отдела по надзору за соблюдением федерального законодательства Храмову отвечать на мои вопросы, а не лежать на полу. Этот человек уверенно заходит в тридцать четвертый кабинет и убивает прокурора Журова, находящегося там.
Кто-то шумно и судорожно сглотнул, и по коридору разлетелись цокающие звуки каблучков. Какая-то сотрудница прокуратуры города Старооскольска не выдержала остроты событий, реконструируемых следователем.
Лисин дождался, пока женщина скроется в туалете, и продолжил:
– Убийца расправился с Журовым и вышел в коридор. Меня удивляет его целеустремленность. Вместо того чтобы закричать на весь белый свет: «Танцуют все!» и начать рвать ручки дверей, сопровождая это пальбой от бедра, мужчина минует тридцать шестой кабинет, где сидят два прокурора в такой же форме, как и у Журова, и направляется в тридцать восьмой.
Женщина вышла из туалета, вытирая лицо бумажным полотенцем, но услышала последние слова Лисина и вернулась в помещение, способное понять ее и принять всю глубину исстрадавшейся души.
– В тридцать восьмом кабинете он убивает Хотынцева и Голощекину, причем в последнюю стреляет трижды. После этого выходит и делает еще два выстрела. Первый в сторону прокурора города и полицейских, преследующих нашего героя, второй – в прокурора Гасилова, внезапно появившегося в проеме двери кабинета номер сорок. После этого мужчина выпрыгнул в окно и был таков. Стрельба по «бегущему кабану» из окна третьего этажа оказывается пустой тратой боеприпасов. – Следователь остановился напротив Мартынова и навис над ним, не беря на себя труд выглядеть пристойно. – Кто-то еще не понял ход моих мыслей?
Он напрасно старался. В этом сером здании с белыми колоннами