Организация. Дмитрий Евгеньевич Блинов
какой-то. Я произносил вслух все, что слышал, чтобы Юлиас смог зафиксировать. Три часа ушло у меня на прослушивание этого файла от начала до его середины, чтобы не рисковать своей головой и не отправиться в психушку, как те несчастные, я снял наушники, а затем прослушал запись еще раз. Однако выудить больше информации, чем в первый раз, у меня не получилось. Единственное, что вышло, – изящно отсидеть зад на деревянном стуле – никаких удобств. После трех часов мы решили закончить изучение и пойти перекусить и отдохнуть: тут мы были сами себе начальниками, нас никто не гнал и не поджимали никакие сроки – красота, одним словом. Мы все зафиксировали в отчете и отдали его доктору Ибо, но за первый день написали мы немного – смогли лишь описать объект и некоторые его незначительные странности. Перекусив, мы направились в нашу комнату, которая, к слову, находилась очень далеко – на другом конце Зоны. И туда мы добирались около получаса.
– Слушай, может, тут есть какие-нибудь машины? – спросил я, а Юлиас лишь недоумевающее смотрел на меня. – Ну, в смысле, которые до дома довезут.
Тут Юлиас рассмеялся.
– Стокс, ты сегодня три часа сидел непрерывно, не насиделся? Разомни ножки, – сказал он и, все еще посмеиваясь, пошел дальше. Мы дошли до нашей комнаты, завалились на койки, немного обсудили с Юлиасом, что с нами происходит, и некоторые детали изучаемого объекта.
– Завтра ты слушаешь оставшуюся часть, Юлиас.
– Я знаю, Стокс.
– Ладно, я спать, устал, как собака, да и голос этот нудный привязался, хорошо, с ума не сошел за три часа. Готовься, Юлиас, это нелегко. Спокойной ночи. – С этими словами я отвернулся к стене.
– Да, а ты разминай руку, для того чтобы записывать за мной, – хихикнул мой напарник, демонстративно хрустнув запястьем. – Доброй ночи, Стокс.
Глава 20
Сегодня шел… Ах, черт, даже не знаю, сколько времени я нахожусь тут! Всю ночь плохо спал: эта надоедливая мелодия никак не выходила из головы, и я то и дело насвистывал ее про себя. Как хорошо, что сегодня ее слушает Юлиас. Я встал и вышел в общий коридор немного размяться и походить, чтобы не мешать своему коллеге спать. Потянувшись и похрустев всеми костями, какими мог, я решил, что стоит побродить по Зоне, поинтересоваться у других ученых, как им работается, над чем они трудятся, узнать, может, что-нибудь полезное найду, да и просто устроить себе экскурсию. Но далеко не все были такими милыми и разговорчивыми, как доктор Ибо: многие не обращали на меня внимания, а те, которые обращали, – лучше бы не делали этого. Это и понятно: некоторые ночами не спят и изучают не самые интересные, а порой и скучные объекты, которые кого угодно могут вывести из себя, поэтому после получаса шатаний по Зоне я вернулся в комнату и прилег на кровать, ожидая звонка будильника. Вскоре он сработал, и Юлиас с неохотой, чертыхаясь, поднялся с постели, оделся, и мы направились с ним в столовую. Никак не могу привыкнуть к местной еде, особенно к ее цвету, потому что, мягко говоря, выглядела она очень неприятно: некоторые продукты подавались