Арбитражный десант. Семён Данилюк

      Всего в пятидесяти метрах гудела забитая машинами вечерняя Сущевка. А двор панельной девятиэтажки был тих и сумрачен. Нахохлились над асфальтом побитые безглазые фонари, и освещался он лишь тусклым отсветом покрытых зимней накипью окон. На ржавой металлической двери в подъезд выделялось наклеенное объявление: «Твой дом – твоя крепость. Жильцы! Сохраняйте бдительность. Не давайте цифры кодового замка посторонним людям. Сведения о подозрительных передавайте лифтеру».

      Призыв был услышан. Очевидно, чтоб не проговориться, жильцы попросту сломали замок, – дверь оказалась распахнутой настежь. Впрочем сообщать сведения о подозрительных все равно было некому. Стояла в подъезде сколоченная дощатая будка, но самого лифтера в ней не оказалось. Судя по слою пыли, никогда и не было.

      Зато на полу во множестве валялись раскиданные пустые бутылки и бумажные мешки из-под строительного мусора. Из-за лифта несло кислым запахом нестиранных носков и доносилось похрапывание, – под батареей примостились бомжи.

      – Б-рр, – Холина поежилась.

      – А что вы ждали? Нормальная московская многоэтажка, – Дерясин нажал на кнопку лифта.

      – Потому и «б-рр». Надеюсь, в квартире у него поприличней.

      Андрей промолчал. Он не видел Жуковича более полугода, а, по отрывочным сведениям, тот по-прежнему нигде не работал и – много пил.

      На площадке восьмого этажа Дерясин принялся озираться, вспоминая. Выручила музыка, доносившаяся от двери слева. – Надо же, оранж под Моцарта, – удивилась Холина.

      – Это как раз у Олега. Стало быть, дома, – Дерясин ткнул пальцем в звонок и продолжал жать, пока не заклацали засовы.

      – Хотел бы я знать, что миг грядущий нам готовит, – шепнул он, на всякий случай прикрыв журналистку спиной.

      Дверь распахнулась. И Дерясин невольно подался назад, – на пороге стоял Жукович. Желчные, заостренные черты лица его обрюзгли, под запавшими глазами набрякли синюшные скатки. Патлатые волосы слежались и напоминали придавленный парик, в спешке нахлобученный наискось.

      – Ты?! – одновременно вырвалось у обоих.

      – Я-то я, – вяло подтвердил Жукович. – А ты чего вдруг надумал?

      – Повидаться. И… вообще.

      – Разве что «вообще», – Жукович помялся. Интенсивно, по-лошадиному, принялся втягивать воздух, – лестничная клетка наполнилась тонким ароматом «Мадам Клико». – Ориентацию, что ли, сменил?

      Из-за спины Дерясина выступила свежая, благоухающая Холина:

      – Здравствуйте. Олег, кажется? Надеюсь, не забыли меня?

      При эффектном появлении женщины Жукович сделался совершенно угрюмым:

      – То-то чувствую, чем-то знакомым воняет.

      – О! Вот теперь и я вас признала.