Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950. Алиса Коонен
Тьма… Замогильный холод…
Боже! Боже! Есть ли исход?? Есть ли? Помоги мне!
А может быть, надежда… Может быть, не все еще потеряно?!
Когда же, когда же конец этим мукам??!
Когда??
Была в нескольких церквах…
Сколько настроения… Тихо… грустно… хорошо…
Орган играет… пенье… Теплятся [лампадка. – зачеркнуто] свечи… Много молящихся… Цветы, зелень. В воздухе что-то торжественное, праздничное… Отдохнула как-то… Нервы поуспокоились… Яснее стало на душе…
А потом опять тоска… Защемило что-то внутри, – и такая тупая, ноющая боль, так бесконечно, безвыходно тяжело, что не знаешь, куда деваться. Шагала по улицам совершенно бесцельно, нелепо, и хотелось плакать или застонать так, чтобы весь мир услышал этот вопль и отозвался на него!!!
Завтра заутреня…
Что-то будет? Жутко… Вдруг так же ужасно, так же тоскливо.
Тяжело! Отчаяние!
Да! Тяжелая была заутреня…
Больно вспоминать о ней…
Тяжко было на сердце…
Боже мой! Пришла из церкви – в свою комнатушку, и так вдруг почувствовала одиночество, пустоту!.. Так захотелось к себе, домой, прижаться к родной груди и выплакать всю тоску… всю боль…
Но на другой день Господь вознаградил меня. Шло «Дно»109. Сидела на какой-то лавке. Подошел Василий Иванович, поздоровался второй раз, поздравил с праздником и присел около. Я хотела чуть-чуть сдвинуться, что[бы] освободить ему больше места. «Ради бога, ради бога, не уходите», – и тихо, осторожно удержал меня за талию. А потом сидели и говорили все на старую тему: почему мы ночевали на улице, почему не уцепились за кого-нибудь… Говорил хорошо, мягко, чутко… «Ей-богу, я бы всегда предлагал вам свои услуги, ездил бы с вами, устраивал вас, но ведь, сами знаете, у меня ребенок, жена… А то я бы, Ей-богу, с большим удовольствием». Не знаю, может быть, это глупо, но после этой фразы – мне стало легче, на душе прояснилось и сдел[алось] покойнее. И теперь, в тяжелые минуты, [я вспоминаю. – зачеркнуто] стоит мне вспомнить наш разговор, и разом забывается горе. Иногда мне становится жутко: Боже мой, да неужели же я до такой степени люблю его?!?
Не знаю, какое сегодня число. Уже III день во Франкфурте.
Какой изумительный городок. Красота! Весь в зелени, чистый, приветливый! Сразу, как въехали, повеяло теплом, радушием. И на душе просветлело…
Несмотря на то, что настроение значительно упало за последние дни, чувствую себя очень сносно. Как все-таки отражается на мне всякая мелочь! После «счастливого „Дна“»110 захотелось еще раз попытать счастья, и с согласия маленькой Маруськи [М. А. Андреевой (Ольчевой)] следующий спектакль выходила опять: и конечно – заряд даром, не удалось сказать с ним ни слова; мне кажется, потому, что играла Нина Николаевна [Литовцева]111. И не это, собственно, огорчило меня, а одна
…