Заметки конструктора. Владимир Александрович Быков
а он мне спокойно, нравоучительно: – А разве я о чем-нибудь просил? – Нет. – Значит и никакого вопроса нет.
От такой самоуверенности я опешил, промычал что-то и повесил трубку. Убежден, Стрижов меня разыграл. Он знал о сигнале в Москву. Знал, что будет вопрос. И, воспользовавшись случаем, красиво напомнил, что без него там на месте ничего не делается и делаться не должно.
Наблюдал я за Стрижовым в разных ситуациях и всегда удивлялся его способности использовать момент и обратить его в свою пользу. Он хорошо усвоил известное правило: признавать ошибки, собственные из них не преуменьшать, а чужие не преувеличивать. Не гнушался лишний раз произнести ничего не стоящие, но могущественные слова «Пожалуйста» и «Спасибо». Знал еще что-то подкупающее людей, вроде Краузинского: «Голова…».
Монтаж двух объектов Стрижов провел отлично, преподав образец подобного рода дел. Кто же его похвалил? А никто. Так между собой отметили. А вот, чтобы принародно – нет. Давно уже отвыкли от добрых слов. И не только потому, что забыли практическую их полезность. Как же можно выделить Петрова не обидев Иванова, когда столько лет талдычили о стандарте, равенстве, равных способностях и равных возможностях. Хотя прекрасно видели и знали, что Петровы и пахать, и мешки таскать, и на сенокос, и на уборку, и чертежи пластать. Ивановы же, всё в большем и большем количестве – ни того и ни другого, вечно больные, с какими-то справками, не позволяющими, не разрешающими. Придешь к такому больному в сад – пашет он там не хуже Петрова. Неудовольствия же всего – на десятку меньше. Вот и сейчас по прошествии нескольких лет и зарплата отпущена и лозунги соответствующие произнесены. Нет, где было поровну – снова всем поровну, всем на 40% больше, хотя надо бы с разницей в 2 – 3 раза, чтобы не сидели, не болели, а шевелились не только на огороде или в спекулятивной палатке, а и на полезной для общества службе.
Вообще наш реальный социализм сделал всё, чтобы убить в человеке умение и желание работать красиво (в том числе гордиться талантом и способностями собратьев по труду). Понятно это не касается разного рода одержимых, одаренных и гениальных людей – они вне закона и свое достойное место всегда найдут. Хотя более благоприятные условия и для них были бы не лишними. Но ведь благополучие общества не в них. Они, как цветы в доме: украшают, радуют, повышают настроение, но можно и обойтись (да и каждый ли день они у нас). А в людях, будем говорить, средних возможностей, по-своему талантливых, неординарных, тех, что придумывают, умеют делать то, к чему не способны другие, и в конечном итоге определяют движение общества вперед.
Они обычно сложны, часто имеют плохой характер, не вписываются в общепринятый поведенческий стандарт, иногда пьют, изменяют женам. Когда-то демонстративно не ходили на собрания и не занимались политучебой. Потом не признавали ни Горбачева, ни Ельцина. Сейчас не верят болтовне о все искупающих выгодах рыночных отношений. Но, как умеют работать, когда понимают, что это действительно нужно и полезно.
Какое мне дело до писклявого