Жрица Смерти. Jane Push
маленький шкафчик был бежевого цвета и практически сливался со стенами. Плитка на полу была такой же потрескавшейся, как и в коридоре.
– А где твоя соседка?
– Она вчера умерла.
– Прости… – я опустила глаза, неосознанно перебирая пустой пакет.
– Всё в порядке. Ты себя хорошо чувствуешь?
– Очень странный вопрос, хотела у тебя тоже самое спросить! – Я улыбнулась, пытаясь спрятать своё беспокойство вселенских размеров.
– Я серьезно. Знаю ведь, какая ты впечатлительная и добрая. Попробуй выпить снотворного.
Я всегда удивлялась проницательности бабушки. Она была права: я и вправду плохо спала – по три часа и то не всегда. Меня преследовали кошмары, а именно тот блондин, бегущий ко мне из тумана.
Мысли о бабушке никак не выходили из головы. Она – единственный мой родной человек, который не закопан под землей. Я не могу её потерять.
– Мне незачем снотворное.
Я убедительно проговорила фразу и взяла её за руку. Она была такой теплой, немного шершавой и нежной одновременно, мне так не хотелось её отпускать.
– Скажи, что хорошо себя чувствуешь, прошу, – прошептала я, присаживаясь на корточки возле её кровати.
– Ты забыла, – она со всей нежностью заглянула мне в глаза, – мы никогда не врем друг другу. Ну, по крайней мере, я. Она приподняла брови, будто бы на что-то намекая.
– Да-да, ты меня раскусила с самого начала. Я не могу бросить курить. С моей-то работой.
Я засмеялась, целуя тыльную сторону ее ладони.
– Ты у меня такая красивая.
Из глаз струились слезы, и она крепко сжала мою руку. Я почувствовала, как противный ком застревает в горле и не дает спокойно вздохнуть.
– Я должна тебе кое-что рассказать.
Подняв глаза, я увидела, что бабушка стала серьёзной, казалось, смятение и страх одолевают её.
– Что же?
– Я умру и…
– Нет! Перестань! Нет, ты не умрешь! Мы… Ты будешь в порядке, я тебе обещаю.
Голос срывался и становился таким высоким, что совсем не казался моим
– Никогда не давай ложных надежд – в конечном итоге, будет очень больно.
– Перестань, прошу…
Присев на край её кровати, я наклонилась, чтобы поцеловать её, она крепко прижала меня к себе.
– Я умру, – снова начала она, и горькие слезы скатились по щеке, прочерчивая ровную линию до подбородка, – а ты должна быть сильной. Твои родители хорошие люди. Они самые прекрасные люди, которые любят тебя. Ты должна их простить…
– За что… За что я должна простить их?
– Это ты узнаешь не сейчас и не от меня. Они работали на существо, и…
Она сильно закашлялась, больно вцепившись в мою руку.
– Бабушка!
Шея и лицо покрылись багровыми пятнами, и лишь губы становились бледными. Слезы застыли на её глазах, на лбу выступила голубая пульсирующая вена.
– Я люблю тебя, – уже хриплым голосом произнесла она. Глаза её