Вектор: Жизнь и смерть. Никита Владимирович Чирков
Как так вышло, что настолько разные люди умудрились и пожениться, и стать родителями? Не единожды задаваемый вопрос так и остался без ответа. Возможно, как раз из-за этого сам он так и не встретил даму сердца, не имея должного примера, так и не смог решиться на долгосрочные отношения. Ну а его родители просто поддались порыву странных чувств, и для каждого из них они были чем-то аномальным, так же быстро появившимся, как и выветрившимся через какие-то пару лет, но этого было достаточно для появления незапланированного Портера.
Джил и Крейг работали в сфере генной инженерии, и как только стало известно о нахождении иноземной Жизни, если верить внутренней почте, стали одними из последних, кого допустили до этого объекта, – причина такого решения неизвестна. После ввода карантина в жилом блоке никаких упоминаний о Нике нигде не присутствует – ни в письмах между супругами, ни в переписи персонала с родными. Причем, как сразу подумал Портер (но быстро отсек эту мысль), он точно не остался в карантине, ведь его вывели оттуда заранее, как особо ценную фигуру. Связано ли это с тем, что название последнего проекта, над которым работали Джил и Крейг, несет имя их единственного сына? В переписи погибших ни имени, ни фамилии не числится – но вряд ли ей можно верить.
Его часы вновь подали признаки жизни. Прошло уже почти десять часов с момента начала его расследования, когда жесткие диски покинули шкаф и коснулись пола. За это время к нему не постучался в гости никто из спроецированных памятью соседей, как и не было боли в руке. Портер ощущал жизнь – настоящую, как в старые времена, лишенные объективных страхов или границ возможностей, словно животное в открытом девственном лесу. Последние же три месяца были клеткой, которую он пытался дисциплинировать и адаптировать, выведя режим на первый план, ради жизни более иной, но менее полезной для его естества, отчего одомашнивание приструнило в нем бурную кровь, сразу лишив и клыков. Сроднившись с этой семьей, особенно с мальчиком, зависть к которому пробивается все явственнее, Портер уже не может не думать о тех вопросах, ответы на которые тут не найти. Все же некая тайна продолжает витать перед его глазами, и ухватиться за нее не имеется возможности. Это прямо как тогда, когда он узнал о возможном местоположении Вектора, не оставившем от него ничего, кроме необузданного стремления найти, увидеть и взять эту тайну в свои руки. Что тогда он не желал видеть преград, что сейчас. Все повторяется – и он вновь поддается инстинктам.
– Что ты делаешь?
– Почему я не удивлен твоему появлению именно сейчас! – несколько надменно произнес Портер, убирая жесткие диски обратно в шкаф.
– Не помню, чтобы я учил не отвечать на поставленный вопрос.
– Ты ничего не можешь помнить, ты – всего лишь мое воспоминание, а может, уже и галлюцинация. Не думаю, что смогу отличить.
Портер проверил все помещение, убедившись в отсутствии незапланированных гостей, пропустить которых за последние