Наваждение. Пьер Лагердам
держалась очень уверенно и спокойно, сохраняя своё достоинство, с полным смирением возлежала над своей пещерой. Лизу восхитило, что в этом хищнике царит благородный дух, она просто почувствовала, что в этом маленьком, неопытном хищнике столько тепла и доброты, что она уже давно не встречала в людях. Она удерживала Лизу, как держит магнит. Лиза чувствовала, что ей хорошо, что ей давно не было так спокойно и хорошо. От этих чувств, стало одиноко. Она осознавала, что это хищник, животное, а не человек. Сколько раз она хотела увидеть хоть немного из того, что могла сейчас увидеть и почувствовать в этой рыси, её расположение к себе, встретить в людях. Начитавшись всевозможных книг, в которых только и говорилось о благородстве человеческих душ, а в жизни, то во, что она так твёрдо верила и быть не могло. В Глазах этого хищника она увидела кроткое спокойствие, с которым взирала эта рысь, и в этом смирении нет тревоги, страха, только полный покой. Этот покой он был ей знаком, а точнее близок, к нему тянулась её душа уже давно, Рысь смогла прочувствовать, что Лизе очень одиноко. Когда услышала голос за спиной: – Мы едим или идём? На, что она даже не повернула головы, двигаясь вперёд, с откликом:
– Нет, я поднимусь. – Мужчина, который к ней обращался, был уже не молодой, совсем белый, или сплошь седой, у него небольшая, белая борода, а усы на концах были задёрнуты к верху. Усы были широкие, густые, и всё в целом смотрелось ровно и гармонично с его светло – седой волнистой шевелюрой волос. Он был весьма элегантно одет, клетчатый пиджак под стать его волосам, коричневые, строгие брюки облегали его стройные, ровные ноги. И бордовые ботинки из мягкой начищенной кожи, видимо сшитые на заказ.
Всё в нём говорило о его состоятельном положении в обществе, в котором он жил.
В тот момент, когда мужчина провожал взглядом её силуэт в соломенной шляпе, в брючном костюме, и белоснежные кроссовки на золотых, широких пряжках, она просто растворялась в солнечном свете дня. Её облик говорил об утончённом вкусе этой молодой и красивой женщины. Возможно, она была воспитана в благородном духе, об этом говорило её одухотворённое лицо, и полностью независимый нрав. Этот нежно – аристократический облик, восходил на гору обозрения, и был достаточно далеко, превратившись в точку. Всего несколько минут длилась эта сцена. Гранатов Николай Тимофеевич смотрел на уходящий силуэт по его внешнему виду, осанке, можно было легко заметить его недоумение и вместе с тем нарастающее раздражение. И также за эти несколько минут заметив всё это, водитель подъезжает на бронированном джипе, куда мужчина почти на ходу вскочил, и машина рванула в сторону удаляющего силуэта.
– «Последнее время она не похожа на себя» – стучало в его седой голове. Их разница в возрасте составляла приблизительно тридцать лет, он казался её отцом. Будучи уважаемым человеком, мыслителем, философом, доктором медицинских наук, который обладал знаниями бессмертия.
Его теория основывалась, на долголетии, что человек способен прожить сто двадцать лет. И сам он в это безгранично верил. Как