Спасти Москву! «Мы грянем громкое „Ура!“». Герман Романов
удивление рыжеволосых бородатых горцев в потрепанных и грязных черкесках.
Чеченцы игнорировали колодцы, не желая работать воротом или «журавлем», и гоняли своих коней на водопой прямо к реке, не обращая ни малейшего внимания на пушечные и пулеметные стволы, которыми щетинился противоположный берег.
Да еще громко орали при этом, презрительно посматривая на румын, которым такая наглость очень не нравилась. Но поневоле приходилось терпеть столь вызывающее поведение, так как на этот счет имелось весьма строгое указание из военного министерства.
– Я думаю, русские просто испытывают острую нужду в настоящих солдатах, оттого и набрали эти типажи. Их даже обмундировывать не стали, ходят как оборванцы! И никакого понятия о культуре! Сопли пальцами вытирают, фи, какая мерзость и мерде… О! Мой дорогой друг, они снова делают нам неприличные жесты!
– Такие у них нравы, месье майор! Очень опасные враги. Я видел в бою «Дикую дивизию», эти туземцы боготворят русского царя. – Григулеску, хотя и ненавидел русских, но относился к ним с опаскою и не стеснялся выказывать, как офицеру надлежит, уважение к врагу. За что подвергался насмешкам со стороны сослуживцев.
И осторожно добавил:
– Мы должны с этим считаться…
– Да бросьте вы, мой дорогой друг, – бравый майор покровительственно хлопнул Константина по плечу, которого несколько покоробило от такой бесцеремонности.
– Никто с ними сейчас не считается. Это ж азиаты, так про… ть собственную победу могли только русские! Так что нынче в Версале с ними никто не считается, я это повторю еще раз! Несерьезно!
Григулеску не стал возражать, хотя его и подмывало это сделать. Политики из Антанты могут не считаться с Россией, но он здесь, на берегу Днестра, не может такого позволить. Как и генералы, которые презрительно хмыкают, но почему-то держат против трех русских дивизий девять. Увеличили бы армию еще, желательно вдвое, но очень подозрительно завозились венгры с болгарами, передвигая свои куцые войска поближе к румынской границе. А это наводило на грустные мысли…
– Я же говорю – у них нет хороших солдат! Смотрите на этих вояк, капитан! Нагими ходят! Наверное, пропили свое обмундирование?! Мне говорили, что русские весьма склонны к пьянству!
Чуть в стороне от чеченцев на берег реки вышла странная троица – один был в черной униформе с черно-красными погонами корниловской дивизии, судя по широкому желтому галуну – фельдфебель, а двое других щеголяли в одних только синих, до колен, трусах.
Новоявленные нудисты бросили на бережок мешок и живо залегли за бугорки. То же самое сделал и заслуженный унтер, но предварительно бросил в воду некий черный предмет, похожий на бутылку, сделав перед этим с ним какие-то манипуляции.
Григулеску сразу догадался, что произойдет, благо три года назад видел подобное на Пруте – русские неисправимы. А потому голосом всезнающего знатока произнес:
– Они ловят рыбу, мой майор!
– Ловят?!
– Не удивляйтесь, они ее глушат!
– Как это глушат?!
Граната