Не жилец. Н. С. Быстрова
в ответ:
– Не надо так Викусечка, я сразу приняла тебя как свою родную дочь, о которой всегда мечтала! – ещё одну скупую слезу подобрал любезно одолженный возникшим из ниоткуда Жаном платок, дама изящно шмыгнула носом, поблагодарила юношу простым кивком головы и слегка ущипнула невестку за щёку. – Не могу поверить, что это случилась в самый неподходящий момент!
Жан и Виктория непроизвольно переглянулись. В глазах молодых людей застыл один и тот же вопрос: «Неужели она действительно произнесёт это вслух?»
– Что? – неуверенно прошептала Виктория, надеясь понять, что уже было известно старухе.
– Ну как что?! – гневно воскликнула Элина Павловна, отпрянув от спинки кресла и наградив свою невестку пристальным взглядом. – Я же вижу! Я сразу это поняла! Почему же ты мне раньше не сообщила?
Виктория ещё больше вжалась в кресло, случайно впившись острыми ногтями в тончайшую кожу его подлокотника. Сонный Жан встрепенулся и заметно побледнел, буквально слившись с платиной своих волос, походя на эльфа или призрака, но никак не на обычного человека. Вся библиотека погрузилась в напряжённую тишину. Казалось, даже стоявшая за её порогом пара работников перестала дышать, надеясь услышать глубокую тайну сеньоры Браун, с первого взгляда раскрытую догадливой Элиной Павловной. А женщина свою речь продолжать не спешила. Она наслаждалась каждым мигом витавшей в воздухе недоговорённости. Изящно пройдясь по комнате, подобно тореадору на поле битвы, рыжая бестия обошла массивное кожаное кресло, на котором сидела её невестка, и нежно прильнула к испуганной девушке с другой стороны.
– Да брось, милочка! Ты не сможешь это вечно скрывать от прислуги! На каком ты месяце? На пятом? – женщина тут же ахнула, даже не переведя дыхание. – Какой кошмар! Сын может расти без отца! Надеюсь, Алексей Михайлович ошибся и Виктор не выходит на связь третий день по совсем другим обстоятельствам!
Убитая горем мать и без-четырёх-месяцев бабушка наигранно отстранилась от всех и медленно прошла к окну, устремив свой заплаканный взор вдаль, слишком увлёкшись воспроизведением образа Ассоли, чтобы заметить, как облегчённо выдохнули названные накануне родственники. Жан сперва молча расплылся в довольной улыбке, а затем и вовсе громко расхохотался, чуть наклонившись вперёд и схватившись за свой неестественно плоский пресс обеими руками. Вики метнула в его сторону свирепый взгляд:
– Да, – прошипела девушка, приподнимаясь с кресла в твёрдом намерении покинуть библиотеку, – надеюсь, что Алексей Богданов и правда ошибся!
Десятое июня Виктория вполне могла бы отметить в календаре как день, претендовавший на звание самого худшего дня в её жизни. Вилла постепенно заполнялась посторонними людьми – коллегами и самыми дальними родственниками Виктора, которые, узрев физиономию знакомого миллиардера по телевидению или в утренних газетах, спешили высказать своё негодование, соболезнование, формальное