Дочь смотрителя маяка. Анн Росман
попросила Анита.
Путте прочитал. Жена подняла глаза к потолку. Повертев бокал в руках, она повторила вслух:
– Холмы Нептуна и горы Муссона… – Она скинула тапочки и положила ноги на стол.
– Муссон – это ветер, – пояснил Путте. – Нептун морской бог. Но все остальное?
– Холмы Нептуны и горы Муссона это может означать море, – предположила Анита.
– Море… – протянул Путте, – да, возможно.
– О чем идет речь? – спросила она после ужина.
Путте не знал, сказать ли ей правду. Когда Анита принесла кофе и шоколад, он наконец решился.
– Я думаю, речь идет о карте сокровищ Карла-Акселя.
Сперва, Анита расхохоталась, но увидев, что Путте серьезен, осеклась.
– Правда?
Путте кивнул и протянул ей письмо. Казалось, перед ними открылась дверь в прошлое. И ощущение было, что они впервые видели друг друга. Давно уже они так не смотрели друг на друга, занятые бытом и детьми. В тот вечер они говорили до утра. Путте зажег свечи в серебряном подсвечнике. Давно уже супруги так долго не разговаривали. Когда небо посветлело, они заснули.
Сара проснулась. Сердце бешено билось в груди, как после пробежки. Она бросила взгляд на будильник. 03:38. Что ее разбудило? Она услышала, как дверь в квартиру, снимаемую Маркусом, немецким журналистом, захлопнулась. Он только сейчас вернулся? В марте ночная жизнь в Марстранде мало чего могла предложить туристу, особенно в будний день. У нее еще есть пара часов, чтобы поспать. И ей нужен этот сон. Она же приняла снотворное, почему же она проснулась? Может, надо было принять две таблетки?
Томас мерно дышал рядом с ним в кровати, а рядом с ним, вытянув руки, как солдатик, спал сын. Пустышка выпала изо рта. Сара осмотрелась, но не нашла ее. Тогда она опустила тяжелую голову на подушку и попыталась подстроиться под мерное дыхание Томаса, чтобы снова заснуть. Ну давай же. У тебя еще два часа до того, как придется кормить Линуса и Линнею.
Женщина бросила взгляд на часы. 04:14. Она откинула одеяло и поставила ноги на холодный пол. Потом сунула ноги в тапочки. Линнея спокойно спала в кроватке. Только одна Сара не могла заснуть. Надев халат, женщина вышла из спальни. Дождь молотил в стеклянные окна веранды. Она услышала шум автомобиля и звуки радио. Почтальон припарковался посреди улицы и под дождем раскидывал почту по ящикам ближайших домой. Эффективно, подумала Сара, экономия время. И можно одновременно слушать радио.
Она тоже раньше была эффективной на работе, пока тело не сказало: «Стоп, я так больше не могу». Сара работала так эффективно, что ее пришлось заменить тремя временными сотрудниками. С тех пор она медленно, постепенно возвращалась к жизни.
Ощущение постоянной спешки не покидало ее даже после одиннадцати месяцев сидения дома, когда ей не нужно было соблюдать расписание. Детей она отводила в сад в девять и забирала в три, но между этими часами была предоставлена самой себе. Что в этом сложного, спрашивала Сара, но знала, что это чертовски сложно.
Одетая в фланелевую пижаму, она стояла посреди застекленной веранды с бешено