Гнев ангелов. Джон Коннолли
помогать ближним. Это было не в ее характере. Более того, в силу характера она склонялась к противоположным решениям. Ее жизнь до недавнего времени посвящалась постепенной гибели людей. Говоря юридическим языком, заключая контракты, Барбара мастерски пользовалась наличием написанных мелким шрифтом примечаний, которые обычно не замечались и позволяли кредиторам манипулировать должниками. С другой стороны, предполагалось, что реализуемые ею контракты доступны для изучения клиентов, хотя досконально их изучали лишь редкие умники. Кроме того, Барбара занималась особыми контрактами, которые предполагали словесное обсуждение, за исключением тех случаев, когда более выгодным считался иной подход. Иногда контракты затрагивали денежные или имущественные дела. В некоторые случаях в них участвовали заинтересованные лица. По большей части им обещали помощь и допускали, что поддержка может быть оказана в нужный момент. Каждый такой момент наносил ущерб душе человека, являясь очередным шагом на пути к вечным мукам.
Такая работа обогащала материально, но наносила большой моральный урон. Правда, иногда Келли увлекалась благотворительными акциями, как скромными, так и значительными, но исключительно под влиянием жалости. И сейчас, притормозив около женщины с ребенком, она ощутила жалость, смешанную с легким сексуальным возбуждением. Даже в измученном и промокшем состоянии молодая женщина выглядела красивой.
Всплеск неожиданного желания приятно поразил Барбару. Такого она не испытывала уже давно, с тех пор как обнаружила под мышкой странное затвердение. Оно даже не болело поначалу, и Барбара попросту не обратила внимания на пустяковую припухлость. По характеру Келли была не склонна к меланхолии. К тому времени, когда ей поставили диагноз «лимфома», оставшийся срок жизни уже исчислялся неделями, в лучшем случае месяцами. С осознанием диагноза пришел страх: страх боли, страх мучительного лечения, страх смерти.
И страх проклятия, поскольку никто лучше нее не понимал сущность заключаемых ею сделок. По ночам Барбара стала слышать тихие голоса. Они сеяли семена сомнения в ее душе. Они твердили о возможности искупления, даже для таких, как она. И вот жалость побудила ее притормозить около попавших в передрягу путников; но жаркая волна желания также поднялась из сокровенных глубин ее тела, и Барбара мысленно спорила с собой, пытаясь понять, что заставило ее остановиться – доброжелательность или корыстный интерес.
Келли опустила окно.
– Похоже, у вас проблемы? – спросила она.
Незнакомка уже поднялась на ноги. Из-за света фар и дождевой завесы она не смогла разглядеть, мужчина или женщина сидит за рулем подъехавшей машины, но сейчас явно испытала облегчение. Она шагнула вперед, струи дождя стекали по ее лицу. Тушь на ресницах размазалась. Одетая в темные платье и куртку, она выглядела как Мадонна после тягостных мучительных похорон – скорбящая, но ослепительно лучезарная в своей скорби. Мальчик стоял поодаль, дожидаясь,