Я была счастлива 14 лет. Анна Писанова
сердце.
Лет 7 или 8 было мне, я гналась за тётей Егоровной, Лёли не было дома, он был в плену. Тётя пойдёт к подруги или к родне и я тоже за ней, она меня с собой брала, и я привыкла с ней ходить. И ето долго я за ней гонялась, и вот как-то в сумерки я хватилась, а тёти нет в избе, тогда и летонула к тёте Просвирни, а уже темненько было. Я подбежала к окошку и кричу: тётя Анута, – они жили рядом, – тётя наша у вас? И вот повернула я голову на полусадик, а из него выходит, прямо на меня напирает, какой-то чёрт: без головы, мохнатый. Я очень напугалась и пятком пячусь до самого дома, и говорю тихонько: я тётю ищу. А чёрт ни чего не говорит, а на меня идёт молчком. Я тихонько говорю: тётю мне надо. И дошла пятком до ворот до своих, и как открою и рысью в сени, их – на защёлку, и вбежала в избу белёханька. И с рёвом – к бабе, и ей рассказываю, что ходила искала тётю нашу к тёти Просвирни, а из полусадика вышел чёрт без головы и шёл за мной до нашего дому. Бабушка догадалась, что меня отваживают от тёти Егоровны, ето они шубу выворотили мохнатым, и так она смеялась надо мной, и говорит: не надо ходить за ней. И с тех пор я не ходила за тётей.
Когда мне было 8 лет, мне бабушка говорит: сходи к маме своей на кладбище, крест поцелуй, цветочков нарви на крест воткни, уряди мамин крест и домой беги. Мама скажет: вот моя доченька поправедывает, она очень довольна будет. Ето у меня впало в голову и так внушило мне, и вот я играю с подружками и вспомню про маму, и говорю подружкам: пойдёмте к моей маме. Оне согласятся и побежим, венок совьём и повесим. Помолюсь и поцелую крест, и побежим домой. Бабушке кричу, что мы ходили к маме. Так продолжалось.
Как-то один день говорю подружкам: пойдёмте к маме, а оне отказались. И я одна пошла. Подхожу к окошку и кричу: баба, я пошла к маме. Она говорит: поди, поди, мама тебя ждёт. Вот я побежала вприпрыжку. Прибежала, поцеловала крест и побежала домой. Полынь наросла высока, я как в лесу, выше меня, да густа. И вот вдруг я увидала: бежит телёнок, большой, тёмный, рыжий – за мной. Я сильно испугалась и сколь было сил бежала до первого двора, и забежала во двор, спряталась. Я долго стояла. Вышла – его нет. И я ещё сильнее побежала домой. Прибежала и бабушке рассказала всё. И она мне сказала, что больше не ходи, а-то быки запинают. Я не пошла.
Училась я в школе, в первом классе мне 8 лет было. И вот был у меня учитель Андрей Семёнач. У меня была подрушка Нина Житмарева и Дуня Забродина, котора рядом со мной жила. Нина поповска дочь, и я её очень любила, и всё к ней заходила в школу. А батюшка, её папа, всё шутил со мной. Я не смела, он ведь – батюшка. У двора постою, её дождусь.
Я вспоминаю, первый учитель Андрей Семёнач Арсеньев – какой был он хороший! Как мы его любили! Я часто рассказывала, бывало, детям даже то недолгое время, когда он нас учил. Я помню это всю жизнь. Был такой случай. Андрей Семёнач читал, а мы водили пальцем по букварю. Где он остановитца, там и мы должны остановица, на том же слове. А он ходил и смотрел у каждого: правильно ли мы держим палец. Вот он подошёл к своей дочери Клавуне, с которой я сидела на одной парте. А она не правильно держала