Горизонт забвения. Дарья Тарасова
острие заточенных иголок в свои ладони, сжимала до тех пор, пока кровь не начинала сочиться между пальцами.
Яркий солнечный луч пробежался по моим закрытым векам на рассвете. Солнце палило нещадно, потоки воздуха начинали парить. Я проснулась среди тех могил, вдалеке от своего дома. Это все было только сном? Нигде поблизости дружелюбного великана не оказалось, а вот рассерженный отец уже бежал ко мне. В один прыжок он пересек ручей, и оказался рядом со мной. Далее все по отработанной схеме: замах, удар по лицу до треска костей, и за волосы меня тащат обратно к дому.
VIII День пятый
Шорох сломанной ветки выдернул меня из девятого круга ада. Я приоткрыла глаза, но долгое время не могла понять, где нахожусь. Густой, как парное молоко, туман заволок все вокруг. Его невесомые волокнистые руки пронизывали каждую ветку дерева, обволакивали каждый ствол и каждый камень. Сквозь белесое полотно четко различимо серое ярило солнца.
От земли исходил запах болота и это зловоние уже начинало парить, предрекая душный день. Если туман поднимется вверх, то есть надежда на прохладный дождь.
Легкое движение рядом с моим лицом вернуло меня в реальность. В полуметре от меня сидел маленький ёжик. Его маленький носик слегка подергивался, глазки бусинки были устремлены прямо на меня. Я шевельнулась, чем заставила это маленькое существо свернуться колючим клубочком.
Ломота во всем теле не прошла, а лишь спустилась на ноги. Все тело изнемогало от усталости, холода и сырости.
Я поднялась на ноги и осмотрела себя – одежда была безумно грязная, полупрозрачная кожа на кистях рук исполосована паутиной порезов, колени на штанах надорвались и сквозь них проглядывали бледно синие костяшки. Живот сводило судорогой, а в горле стоял кислый привкус.
Я поднялась на холм и на время потеряла дар речи. Перед моими глазами открылась самая невероятная картина: безмятежно спокойная гладь зеркально чистой воды, в которой как в зеркале отражалось небо, холмы с цветущими кустарниками, кустами рябины, которые как маленькие бусинки подергивались на легком ветерке. Вдоль кромки леса, откуда я вышла, пролегал песчаный пологий берег.
Когда я приблизилась к воде, мое отражение меня там уже поджидало, но было не таким как в первый день.
Через лоб проходила длинная багровая полоса сеченой раны, волосы, пшеничного цвета от природы, сейчас приобрели оттенок грязной земли, отовсюду из них торчали листочки, веточки и даже смола. Мои губы побелели, лицо припухло и потеряло румянец.
Проверив температуру воды и, как не странно, она была вполне приемлемой, я распустила свою косу, сняла одежду и погрузилась с головой под воду. Она все же оказалась холоднее, чем показалось сначала, но сейчас это служило обезболивающим. Не выныривая, я промыла волосы, обтерла руки и тело, дотрагиваться до которого было все-таки больно.
Из глубины солнце казалось ярким переливистым шаром, лучи его золотой паутиной просачивались,