Была не была. Поэзия XXI века. Евгений Хаванов

      Такой мудрец был – Гераклит.

      И это он сказал однажды,

      Что вот река бежит, бежит,

      И не войдёшь в неё ты дважды.

      Сперва войдёшь – он учит нас,

      То ль радуясь, а то ль ругая,

      А во второй заходишь раз,

      Вода уже совсем другая.

      А я вот по земле сную,

      Наверно – до скончанья света,

      Но то, что знал, не узнаю,

      А то, что вижу, всё не это.

      Твои ли штучки, Гераклит?

      Они как строчки в старом гимне.

      Не надо мне твоих кульбит.

      Ты мне страну, страну верни мне.

      Я с ним как будто бы един —

      Настойчив, въедлив, но и стоек,

      Без крайностей и середин,

      Каким бывает лишь историк.

      Перекидал десятки стран —

      От Византии и до русов.

      История как ресторан —

      Зависит многое от вкусов.

      Манящая куда-то даль,

      Почти бескрайние просторы.

      И вот мой новый календарь,

      С которым я решаю споры.

      И как меня ни грыз мороз,

      Дожди с небес ни моросили,

      Я знаю: я – великоросс,

      И родина моя – Россия.

      Хоть непонятна, хоть странна

      Тем, кто чужие, кто не наши,

      Но мне – любимая страна

      И право – ничего нет краше.

      Ты помнишь день тот – бурный, с танками,

      Решавший: быть или не быть?

      А нам вот у себя в Останкине

      Его никак не позабыть.

      Хоть не чтим мы день вчерашний,

      Но как ни глянь, а то наш дом.

      И мы под сенью мощной башни

      Поём, работаем, живём.

      Да и откуда к нам ни едут!

      Кому ни интересно? Всем!

      Взглянуть на мир, как на планету,

      С отметки 337?

      И не отсюда ль озарение

      Под кодом «Говорит Москва»?

      Звучат, звучат на всю вселенную

      Её священные слова.

      Но жизнь порой – сплошная буча.

      Не воду в ступе же толочь?

      Тяжёлая нависла туча,

      И день вдруг обратился в ночь.

      Да, шли в Останкино ребята.

      В эфир! Им только бы в эфир

      Сказать, что дух свободы сладок.

      Пусть слышит их и видит мир.

      Смелы, отчаянны и споры,

      В сердцах огонь, глаза светлы.

      Но ждут их бонетранспортёры

      И автоматные стволы.

      Не видеть бы картины страшной,

      Не знать бы этой прямоты…

      Что только ни видала башня

      С полуметровой высоты.

      Да, всё решали бэтээры

      С проклятьями в отца и мать.

      Вот так и постигала меру

      Земли останкинская пядь.

      И трассы пуль летели в дали,

      Дробь автоматов била вспять.

      Их только утром посчитали

      И насчитали: сорок пять.

      И кто