Мертвый кортеж. Олег Бондарев
оценивается не по красноречию, а по улову, который от умения говорить не зависит вовсе.
Дорога к плавучему склепу заняла около часа. Под неожиданно жарким октябрьским солнцем это больше напоминало пытку, чем беспечный вояж; когда на горизонте показались очертания заброшенной шхуны, рубашка моя насквозь промокла от пота. Вытирая лоб скомканным носовым платком, я сказал:
– А вот и «Дядюшка Скрэби».
– Потрепало же его за полгода!.. – вздохнув, отметил рыжий.
С ним трудно было не согласиться. Корабль покойного гнома напомнил мне покосившуюся лачугу из рыбацкого квартала, коих там имелось в избытке. Складывалось впечатление, что Скрэби попросту спустил свой унылый домишко на воду, не слишком озаботившись ремонтом. Те же дыры, те же трещины, та же истерзанная ливнями и ветром крыша. Удивительно, что шхуна до сих пор не пошла ко дну. Впрочем, полгода не такой уж большой срок. Уверен, погружение состоится уже грядущей зимой.
Но пока оно не произошло, меня куда больше интересовал другой вопрос: найдем ли мы на судне нашего убийцу, или же он уже покинул шхуну и перебрался в иное место?
Достав из кармана револьвер, я уставился на затрапезное суденышко, готовый открыть огонь при первой необходимости. Сержанты тоже потянулись к кобурам. Рыжий потомок лепреконов при виде оружия занервничал, однако от неуместных вопросов благоразумно воздержался. Царящая вокруг тишина лишь усиливала напряжение момента.
Когда до «Дядюшки Скрэби» оставалось меньше сотни футов, рыжий начал сворачивать парус.
– Что вы делаете? – спросил я, глядя рыбаку в затылок.
– Дальше опасно, сэр, – голос рыжего едва заметно подрагивал: он явно был до жути взволнован происходящим.
– Вовремя спохватились! А нам как добираться?
– Не знаю. Но я дальше боюсь.
Я закусил нижнюю губу. И что теперь делать? Вплавь? Боюсь, верный револьвер моей находчивости не оценит, а без него связываться с убийцей, задушившим целого гоблина, мне хотелось не слишком. Пусть нас трое, но огнестрельное оружие – слишком весомый аргумент, чтобы вот так запросто от него отказываться.
– В таком случае мы пойдем на веслах, – решил я и, повернувшись к сержантам, воскликнул:
– Роксбери! Пеленгатон! Гребите к шхуне!
– Какого… Сэр! – возмутился рыжий, глядя, как мои спутники неуверенно берутся за весла. – Это ведь моя лодка!
– И что же? – злобно сверкнув глазами в его сторону, спросил я. – Ваша лодка нужна мне для поимки опасного преступника! Или вы станете чинить препятствия служителям правопорядка?
Сержанты налегли на весла. Рыжий, поняв, что сопротивление бесполезно, совсем поник; плечи его опустились, а спина сгорбилась. Однако стоило ему покоситься в сторону шхуны, как изо рта бородача вырвался удивленный возглас. Проследив взгляд провожатого, я повернул голову и увидел его.
Он стоял посреди палубы и пристально смотрел в нашу сторону. Лица незнакомца было не разглядеть: из-за надвинутого капюшона куртки и высокого ворота свитера я мог видеть только глаза,