Невенчанная жена Владимира Святого. Наталья Павлищева
торопилась туда, гадая, что потянуло дочь так далеко.
Рогнеда действительно стояла на самом верху, глядя вдаль на Полоту, сливающую свою воду с Двиной. Она, казалось, не слышала ни криков, ни зова, ни сопения взбиравшейся на холм матери.
– Ты… как… здесь? – едва переводя дыхание, прохрипела княгиня.
Дочь только чуть повернула голову и вдруг поинтересовалась, протянув руку на полудень:
– Там Киев?
Княгиня некоторое время смотрела на лес, покрывавший холмы по ту сторону Двины, на растущий вокруг Нижнего замка посад, потом кивнула:
– Там… кажется…
Рогнеда снова спросила резким, чуть гортанным голосом:
– Киев больше Полоцка?
– Больше, – не понимая, к чему клонит дочь, согласилась княгиня.
– Я стану княгиней Киева! – заявила Рогнеда и, резко повернувшись, начала спускаться, не оглядываясь. Полоцкая княгиня смотрела вслед дочери, качая головой. Ей всего девять лет, откуда такие мысли?
Дочь совсем не похожа на мать, она удалась в отца. И не только большими серыми глазами, а прежде всего нравом, такая же горячая, своенравная и гордая. До заносчивости горда маленькая полоцкая княжна. С сестрами не дружит, да и как дружить, если те уже невесты, старшая даже сосватана. Рогнеда больше с братьями, которые смотрят снисходительно, но возятся с княжной, помогая осваивать нелегкую науку стрельбы из лука и езды на лошади. К чему? – дивилась мать, в ответ дочь только презрительно дергала плечиком. Отец довольно смеялся: пусть учится, может пригодиться.
Рогнеда пока тощий, голенастый жеребенок. Какой она станет? Сейчас хороши только большие серые глаза да вот еще гордая стать уверенной в себе княжны. Княгиню успокаивала только мысль, что и красавцы-лебеди рождаются уродцами, обычный цыпленок куда как симпатичней лебеденка. Но из цыпленка вырастет клуша-наседка, а лебедь станет диво-птицей!
Шли годы, Рогнеда действительно превратилась в красавицу. И даже была сосватана за киевского князя. Только судьба у нее оказалась иной.
Старый Рогволод хохотал:
– Ты только послушай, что предлагает этот щенок! Позови Рогнеду, пусть тоже послушает!
Рогнеда – гордость и надежда Рогволода. Полоцкий князь силен, очень силен, Полоцк не стоит под Киевом, даже с ним соперничает. И Новограда особо не признает, Полоцк сам по себе. Рогволод держит город и округу твердой рукой, дань имеет хорошую, семью немалую, дружину крепкую. Конечно, с киевской, может, и не сравнить, да только те не налезают, уважают Полоцк и его правителя.
Уважали. А вон нынче новоградский князь Владимир, младший брат киевского Ярополка, позвал княжну Рогнеду за себя! Это было невиданным нахальством. Красавица-княжна Рогнеда не так давно сосватана за киевского Ярополка Святославича, это было гордостью Рогволода. Он хорошо знал Великого князя, тот будет во власти умной Рогнеды, а значит, никогда Киев не станет воевать Полоцк. Рогволод радовался готовящемуся браку.
И вдруг появился этот робичич Владимир! Он, конечно, тоже наследник Святослава, но в последнюю очередь. В Киеве беда – брат встал на брата. Что там произошло в лесу, когда князь Олег убил Люта Свенельдича, в Полоцке не знали, только это убийство привело к вражде братьев и гибели Олега. Князь погиб нелепо – удирая от дружинников Ярополка за спасительные стены Овруча, воины Олега устроили давку на крепостном мосту и потолкали друг дружку в ров. Вместе со многими столкнули и князя, позже его нашли со свернутой от падения шеей. Воевода Свенельд мог радоваться – Ярополк остался у власти один. Тот, конечно, горевал из-за смерти среднего брата, считая себя виновным, но претендовать на Киев больше некому, робичич Владимир не в счет.
Вот тогда Свенельд и предложил Рогволоду сосватать Рогнеду киевскому князю. Хотя Свенельд вскоре помер, все же был стар, но дело сделать успел. Рогволод никому не говорил о своей договоренности с киевским воеводой, полоцкий правитель вполне оценил умный ход своего сородича. Но пока Ярополк думал, куда девать привезенную ему когда-то отцом бывшую монахиню, невесть откуда объявился этот Владимир. Требует Рогнеду себе в жены.
Кто дает советы Владимиру? Верно, Добрыня, Владимир – его племянник. Рогволод зубами скрипел – робичич и бывший ключник много о себе возомнили!
Рогнеда вошла в трапезную, привычно гордо неся свою красивую голову. Эта княжеская стать воспитывалась в ней с самых малых лет. Княжне внушали, что она лучших кровей, что она красавица. Так и было, породниться с Рогволодом женитьбой на Рогнеде мечтали многие, да только княжна меньше как за равного себе князя и не помышляла.
Рогволод показал дочери на дружинника князя Владимира:
– Рогнеда, новгородский князь Владимир сватает тебя за себя. Не хочешь ли за него замуж?
Рогнеда с изумлением смотрела не на огромного варяга, принесшего такую весть, а на отца. Почему он спрашивает, ведь она сосватана за Ярополка? Неужели киевский князь посмел отказаться от уговора?! Но глаза полоцкого князя открыто смеялись, и княжна поняла, что отец просто хочет поиздеваться