Записки сахалинского таёжника (сборник). Валерий Маслов
лета проходил здесь с соседом Андрюхой. Вода была ещё приличная, в верхах местами лежал снег. Водопад пришлось обходить по сопке, по правому склону распадка. На сопке, прямо над водопадом, возьми, да развяжись ремешок на фотоаппарате! – «Зенит» ушёл вниз, попал в яму водопада. С одной стороны – повезло: если бы аппарат попал на камни, то пиши пропало. А так – полтора суток сушил в полевых условиях. Фотоаппарат заработал. Куда он денется? – Сделано в СССР!..
Водопад взяли в лоб. Самого водопада не видно, вода минимальная, снег всё попрятал. Снежная полутораметровая стена полностью перекрыла узкий распадок. Гоша подсадил Тимоху, тот вылез наверх. Принял рюкзаки, с помощью лыжи помог напарнику залезть на выступ. Сразу за водопадом повернули на девяносто градусов.
Вот теперь путь пошёл строго на запад, по крутому, длинному, прямому распадку. Впереди наверху хорошо видно глубокую седловину. По ней будут переваливать на западную сторону хребта Шренка. Ельник остался внизу. По обе стороны – крутые белые склоны с редко торчащими корявыми берёзами. Налипание снега – сантиметров за десять. Ноги поднимаются с трудом. Зато лыжи держат на такой крутизне!
– Тимоха, давай лыжи перемажем! – кричит снизу Гоша.
– Если перемажем, то не залезем. Как будто непонятно! – зло кричит Тимоха в ответ.
Наверху ломовой ветер, парниша вырвался вперёд на добрых полсотни метров. Приходится кричать, рвать горло, отвечая на глупое предложение. Да, тяжело ползти наверх, очень тяжело, но прежде, чем предлагать что-либо сделать, надо подумать! Понравилось лыжи мазать?
Шаг, ещё шаг и снова шаг. Секунд двадцать постоял и дальше – очередные три шага. Каждая дровина стала весить килограмм за десять. Тимоха дышит, как загнанный паровоз, весь в мыле. Несмотря на ломовой, холодный ветер, с носа капает пот. Гоше ещё тяжелей – у него зимой лежачий образ жизни. Диван плюс телевизор плюс книга. Чему это ровно? У каждого по-разному! Но сумма, то есть итог, один – поликлиника, врач-терапевт.
Поднялся до поворота, опять же, в девяносто градусов. Распадок идёт с юга. Подъём по распадку стал пологим, – им туда не надо. Парниша знает, он здесь был. Нужно продолжать двигаться строго на запад, прямо в лоб по склону градусов за полста. Вот только как это сделать? Выход единственный – пешком.
Надо пробовать этот единственный выход. Расстегнул на креплениях ремешки. Осторожно одной ногой ступил на снег. Сразу повеселел: нога ушла в снег всего сантиметров на пятнадцать! Потоптался, попрыгал, – прекрасно держит. Отлично! Пятьдесят метров подъёма преодолеют легко. Снег плотный, – ветер постарался: на верхах постоянно выдувы. Покурил в рукав, иначе никак – ветер рвёт. Гоша подтянулся. Ножами очистили лыжи от налипшего, спрессованного снега.
За ремешки креплений взяли в каждую руку по лыже. Полезли наверх. Десять минут ходу, и ребята на перевале. На западе всё белым бело. На первый взгляд показалось, что на Найбе снега больше, чем на Корице. Всего-навсего в верховьях Найбы ельника мало. Лесорубы