Болезнь. Ольга Владимировна Дмитриева
в пол.
– Что же вы говорите «была», если она есть? Вот, с вами, – весело отвечал ему Игорь Михайлович.
Шмыгло грустно посмотрел на растение, вздохнул, грузно поднялся с дивана и вышел из комнаты.
– Чего это он? – спросил Игорь Михайлович жену, но она отчего-то ему не ответила. Весь вечер она, казалось, была безучастна ко всему вокруг.
«Надеюсь, она не заболела снова», – с тревогой подумал Игорь Михайлович.
Стараясь отогнать от себя подобные мысли, он спросил ласково:
– Кирилл Алексеевич, давно ли ваша жена…
– Что вы имеете в виду? – отвечал ему Кирилл Алексеевич. Говорил он быстро, лицо его казалось чересчур подвижным. Так, собеседник не успевал уловить эмоцию на нём, как она сменялась другой. – Давно ли моя жена «того»? Бедная моя голубушка, рыбонька… А иногда тигрица, ей-богу! Ух! Сказать по правде, моя ненаглядная никогда и не существовала на свете.
– То есть как? – спросил Игорь Михайлович.
– Хи-хик. Да, так и есть, золотце моё всегда цветочком и было. Растения, скажу я вам, лучше людей! – на том он встал, взял свой цветок и удалился из комнаты, как и предыдущий гость.
Игорь Михайлович вздохнул и, с лицом человека, который уже готов ко всему, повернулся к последнему гостю.
Женщина застенчиво улыбнулась:
– Можно я сразу уйду?
– Конечно, – с облегчением ответил Игорь Михайлович.
Женщина забрала мужа-фикуса и вышла из комнаты.
Игорь Михайлович сначала расстроился, но затем повернулся к жене и сказал:
– Ну, ничего, милая, с другими парами пообщаться не вышло, зато сейчас мы снова только вдвоём. Ты и я.
В ответ растение начало стремительно увядать. Будто весь вечер оно держалось из последних сил и теперь, расслабившись, отдалось воле природы. У Игоря Михайловича перехватило дыхание от ужаса. Листья растения потемнели, прожилки на них стали чёткими, вздулись точно вены. Растение опускалось к земле, сдувалось, как воздушный шар. Происходило это настолько быстро, что Игорю Михайловичу оставалось только с ужасом за этим наблюдать. Он упал на колени, осторожно касался понурого стебля и увядших листьев, руками подкапывал вокруг растения землю, поливал её слезами. Но скоро он понял, что как бы он ни пытался, в этот раз её не спасти. Теперь она окончательно принадлежит другому миру.
Скорбь, точно растение, стала разрастаться. Она множилась, высасывала его душу, питалась горем. Вырастала, выпускала всё новые губительные побеги, отравляя всё живое, что было в нём.
Разум человека
Небесная редакция
Адам Адамович, главный редактор на небесах. Мужчина на вид лет пятидесяти, полноватый с лукавой искоркою в маленьких, узко посаженных глазах.
Саша Пушкин, «русский поэт, драматург и прозаик. Ещё при жизни Пушкина сложилась его репутация величайшего национального русского поэта» (с) (см. Википедия)
Марина Львовна, секретарь Адама