Красавица. Рене Ахдие
работает. Вы рождаетесь с подобным талантом или же обучаетесь ему?
Одетта склонила голову сначала на одну сторону, а затем на другую, безмолвно балансируя между своими мыслями, как грузом на весах. Прежде чем ответить, она обратно натянула свою перчатку:
– Многие женщины в моей семье владели талантом предвидения. А это место дало мне шанс развить свой талант, не сталкиваясь с осуждением и предрассудками. Для таких, как я, это самое безопасное место из всех, какие только бывают. – Ее улыбка стала печальной, прежде чем снова озарить всех своим очарованием. – По правде сказать, это место совсем не похоже на все остальные.
– Кассамир назвал его La Cour des Lions, – сказала Селина.
– То есть… Львиное Сердце? – попыталась перевести Пиппа.
– Львиные Чертоги, – вежливо поправила Селина.
Глаза Пиппы округлились, когда она осознала то, что Селина осознала не так давно. Вот, снова Селина виновата в том, что затащила подругу в дебри острых, как бритвы, алмазов.
Может, это просто-напросто ее судьба – быть вестницей горя.
Одетта закатила глаза.
– Это вина не Кассамира. Это вина Бастьяна. Вот уж правда, этот парнишка может продать снежный ком пингвину. – Она рассмеялась. – Вы даже не представляете, какой он на самом деле драматичный. – Ее лицо стало грустным. – Ах, но если бы он услышал, что я это говорю, то уставился бы на меня своим взглядом, напоминающим кинжалы, пока я не извинюсь. И правда, он все же еще такой ребенок.
Потерявшись в словах Одетты, Селина не сразу сообразила их смысл. Ее кровь похолодела.
– Бастьян? Вы имеете в виду Себастьяна Сен-Жермена?
Одетта уставилась на нее.
– Да, это он. Un vrai demon, n’est ce-pas?[50] – Она шмыгнула носом. – По крайней мере на его личико приятно смотреть. Вы хоть раз видели более очаровательного дьявола?
– Нет, – призналась Селина. – К сожалению, не видел и он сам.
– Parfait! Simplement parfait![51] – Одетта хлопнула в ладоши, ее смех взвился вверх к кессонам потолка. Затем она продолжила беседу, не прерываясь, даже чтобы набрать в легкие воздуха.
Где-то высоко в облаках (или глубоко в огненной яме) какое-то потустороннее существо наверняка веселилось, наблюдая за Селиной. Ее плечи опустились, а губы сжались в тонкую линию, пока слова продолжали литься с губ Одетты, как вино на празднике Вакханалии.
– Дяде Бастьяна принадлежит все это здание и еще несколько домов во Французском квартале, – сказала Одетта. – Конечно, вы слышали о графе Сен-Жермене. Богат как Croesus[52] и очарователен как грех. А Бастьян – его единственный наследник – факт, который не оставляют без внимания юные особы почти всего нашего города, несмотря на… беспокойство многих в нашем обществе относительно его предков. – Ее смех приобрел лукавый оттенок. – Могу поспорить, деньги решают большинство проблем, не так ли? – Она подмигнула. – Хотя я сама говорю лишь на трех языках, а граф знает девять и может процитировать все Священное Писание по щелчку пальцев. А еще он огромный фанат… – она оборвала свою речь,
Настоящий демон, не правда ли?
Отлично! Просто отлично!
Крёз