Кольцо времён. Проклятие Сета. Helga Wojik
именно европейцы вложили немало денег в сохранность этой цивилизации, – возразил Якоб и, не желая развивать конфликт, добавил будто между прочим: – Мой друг помогал профессору Тронтону реконструировать внешность царевны.
– Вот это да! – искренне восхитилась девушка, но смотрела не на Яшу, а на копию живой головы. – Ваш друг египтолог?
– О да. Ассистент профессора Тронтона, – с гордостью за Борьку подтвердил Якоб. – В прошлом году он протащил меня на закрытую лекцию про конец Второго Переходного Периода. Фиванскую войну за независимость. Вы же слышали о Таа Секененра Храбром? – ввернул он имя, которое утром напомнил друг.
– М-м…
– И его супруге Яххотеп, возглавившей восстание против гиксосов после его гибели. А знаете, что в её гробнице нашли их местную «медаль за храбрость», орден Золотой мухи? Героичная была царица, под стать мужу и своей матери Тетишери. Даже армией руководила, во как. Но Тронтон говорит, египетские женщины вообще были такие – не только красотой на весь древний мир славились, но и силой. Повезло фараонам, да? Хоть и не все так считают.
– Я думаю, сильная нация гордится и мужчинами своими, и женщинами. А эти фараоны были очень мудры, раз жёны им нужны были не только для красоты и продления рода, – улыбнулась художница.
– Ага, вот и Тронтон так заявил. И мой друг…
– Я правильно расслышал? – прозвучало рядом по-английски. – Вы друг профессора Тронтона?
Якоб обернулся. Повезло так повезло – рядом стоял хозяин коллекции собственной персоной. Всю речь англичанин вряд ли понял, но суть внезапно ухватил.
– Не совсем так, мистер Стоун, – вежливо ответил Яша, переходя на английский. – Мой друг детства, Ник Боркин, его ассистент. Я как раз рассказывал об этом…
Якоб повернулся к незнакомке, но её уже не было.
«Жаль, даже имени не узнал», – промелькнуло в голове Войника, но мысли прервал мягкий баритон лорда. К внезапной удаче журналиста, коллекционер жаждал общения.
– Как тесен мир! С Ником я тоже знаком, – с улыбкой кивнул лорд. – Они с профессором и сделали всё это, – он обвёл витрины широким жестом, – возможным.
Именно в тот момент Якоб заметил на мизинце Стоуна кольцо. И хотя египтологом он не был, но с уверенностью мог сказать: кольцо было стилизовано под Египет, а иероглифическая вязь шла так искусно, что оно вполне могло быть настоящим. Массивная золотая печать с символами, которых он не мог разобрать. Но не спросишь же так вот, напрямую? Хотя бы почву подготовить…
– Прекрасная коллекция, позвольте заметить. У нас такой выставки не было с 70-х. В Москве, Петербурге – или Ленинграде – и Киеве тогда выставляли сокровища Тутанхамона. Фурор, – Якоб нажал на кнопочку диктофона и пошёл ва-банк. – Вы окажете мне честь, дадите интервью?
– С удовольствием побеседую с вами, – Стоун чуть улыбнулся и кивнул, – тем более раз у нас есть общие знакомые.
Их прервал шум со стороны главной галереи. Гости встревоженно зашептались.
Неизвестно, как этот человек прорвался через заслон