Целинники. Виктор Дьяков
правда она его никому, даже матери и близким подругам не показала – застеснялась. То была так называемая комбинация, короткая шелковая кружевная рубашка с бретельками, которую можно одевать и под платье, и на ночь, ложась в постель. В деревне бабы такую красоту видели только в кино и у тех же городских. Так вот ночью, лежа в этой своей нарядной комбинации рядом с долгожданным мужем, Зинаида нет-нет, да и высказывала ему свои опасения:
– Илюш… боюсь я что-то ехать. Ведь вся родня наша тут, и мама, и сестра двоюронная, и крестные. Отцы наши, твоя мать и все деды на кладбище здесь лежат. Как же так все бросить и уехать? Боязно. Может, избу пока не будем продавать? Мало ли что, вдруг возвращаться придется. Опять же Ленька с Васькой здесь в школу ходили. Понравится ли им в новой-то школе?
– Слушай Зин… забодала ты меня. Все, с этой жизнью горбыльной кончать надо. Нечего в раскоряку стоять и тут, и там. Мы же уедем за три тысячи километров. Далеко очень далеко, совсем уедем. Потому тут ничего оставлять не надо, все продать. Дом, говоришь? Какой дом, жить-то там будем. А этот здесь без догляда по бревнышку по досточкам растащат. Продавать, пока покупатели есть, все продавать и корову, и курей и уток, – Илья не хотел обижать жену, и не говорил, что дом этот ему от его родителей достался и она тут, в общем-то, право голоса не имеет. – А родня, что родня. Вот будем в отпуска приезжать, гостить у матери твоей да рассказывать, как мы там хорошо живем. Я тебе это обещаю. А тут… тут жизнь, как она была никудышной, так и останется. Здесь же все оно неперспективное, деревни, колхозы. Здесь нечего ловить. Да и Ваське Яснову боле кланяться не хочу. Он тута до самой пенсии теперь бригадирить будет, никого не пустит. А там я вона, меньше чем за год в те бригадиры вышел. Там хоть есть для чего работать, а здесь для чего? Там же Целина, про нее вон везде и по радио говорят, и в кино кажут, и в газетах пишут. Там бригадиры ордена получают, в Герои Соцтруда выходят.
– Но оне наверно уж больно хорошо работают, надрываются? – предположила Зинаида.
– Да ерунда все это, сказки для ребятишек… надрываются. Я-то всю эту механику сейчас знаю. Тама все на виду, не то что здеся. Просто приходит разнарядка на район, в энтот год подать одного бригадира, или директора совхоза на награждение. Орден, там, или звезда героя… Вот и все дела. В нашем совхозе, мне рассказывали, один бригадир так вот два года назад Героем стал. После этого он сразу на повышение пошел, сейчас где-то совхозом рулит, в другом районе. Вот так, а говорят про него, так себе бригадирил, не лучше других, просто с тогдашним директором они земляки были, вот он его и выдвинул. А здесь что, хоть уработайся, никто никого не выдвинет, потому как сюда никто никакой разнарядки никогда не спустит. Колхоз неперспективный, район тоже, да и вся область. А Целину сам Хрущев на заметке держит, всячески поддерживает и поощряет. Потому и условия там создает, дороги, дома строит. Поселок, где мы жить будем, всего-то с пятьдесят пятого года существует, а там уже и электричество и водопровод.