Разгадай мою смерть. Розамунд Лаптон
Райт кивает. Уважая твои чувства, он делает почтительную паузу.
– На каком сроке у ребенка диагностировали муковисцидоз? – осведомляется он.
Мне приятно, что он сказал «у ребенка», а не «у плода». Ты и твой малыш для него уже не безликие создания.
– В двенадцать недель, – отвечаю я. – Поскольку у нас в семье эта болезнь наследственная, Тесс прошла генетическое обследование.
– Это я.
На другом конце трубки ты едва сдерживала слезы.
– Будет мальчик.
Я уже догадывалась, что ты скажешь дальше.
– У него обнаружили муковисцидоз.
Ты произнесла это по-детски беспомощно. Я не знала, что ответить. Мы обе слишком много знали о муковисцидозе, банальные утешения были ни к чему.
– Ему придется пройти через те же муки, что испытал Лео…
– Это было в августе? – осведомляется мистер Райт.
– Да, десятого числа. Через четыре недели Тесс позвонила мне и сказала, что ей предлагают экспериментальную генетическую процедуру для лечения малыша.
– Что конкретно ваша сестра знала об этой процедуре?
– Как объяснила Тесс, ребенку вводят здоровый ген, который замещает ген муковисцидоза, причем это осуществляется внутриутробно. По мере развития плода здоровый ген полностью вытесняет собой дефектный.
– Как вы восприняли известие?
– Испугалась возможных рисков. Сначала тех, что связаны с вектором, затем…
– С вектором? – перебивает меня мистер Райт. – Извините, я не…
– Вектор – это средство доставки нового гена в организм; такси, если хотите. Роль переносчиков часто исполняют вирусы, так как они обладают высокой способностью инфицировать клетки и параллельно доставляют в них новый ген.
– Вы – настоящий эксперт в этом вопросе.
– В нашей семье мы все эксперты-самоучки. Из-за Лео.
– Всем известно, что во время генетических испытаний люди часто умирают из-за отказа жизненно важных органов…
– Пожалуйста, хотя бы дослушай! В качестве переносчика выступает не вирус. Разработчикам удалось создать искусственную хромосому, которая доставит ген к клеткам малыша. Никакого риска для ребенка! Фантастика, правда?
Звучало действительно фантастически, однако меня совсем не успокаивало. Я «включила» старшую сестру на полную катушку:
– Допустим, проблем с вектором не будет, а как насчет модифицированного гена? Что, если он не только лечит муковисцидоз, но еще и оказывает иное, неизвестное действие?
– Пожалуйста, не причитай.
– А вдруг проявится какой-нибудь жуткий побочный эффект? Вдруг ген вызовет нарушения, которые заранее нельзя даже предсказать?
– Би!
– Хорошо, если ты считаешь это «небольшим риском»…
Ты оборвала мою жаркую речь:
– Мой ребенок болен муковисцидозом, стопроцентно болен – большая, жирная цифра сто. И если лечение дает ему все шансы выздороветь, я обязана рискнуть.
– Ты сказала, что