Худеть нельзя не худеть (о чем молчат похудевшие). Марина Фокина
преподавать, в мой коммуникативный круг стали активно внедряться и студенты, с которыми мы общались обо всем на свете, и они совершенно запросто могли приехать ко мне в гости.
В общем, я была искренне уверена в том, что общения много не бывает. И сама любительница поговорить, и слушать умею, и совет при необходимости дать могу… И коммуникации с годами только ширились, уходили же из моей жизни люди довольно редко. Так редко, что буквально по пальцам эти случаи можно пересчитать. Реально травмирующими были два таких «ухода», потому что довольно внезапно и по моей вине. А остальные – совершенно безболезненно. Просто разводила жизнь. И те, кто был мне на текущий момент необходим, всегда оставались со мной.
Лирическое отступление
Обычно лучшая подруга – одна. На то она и лучшая. То есть, все другие – просто хорошие, а вот эта самая-самая.
Но у меня на протяжении жизни и лучшие подруги присутствовали, как минимум, в двух экземплярах. Я это знаю, потому что невротик – со своими проявлениями. И одно из проявлений невроза – необходимость на каждого человека навесить «ярлык», обозначить, кто он для меня. Это – муж. Это – коллега. А это приятель. И подруги. Лучшая подруга номер один. И лучшая подруга номер два.
Интересно, что эти «лучшие» дружбы пересекались только в детстве. Тогда мы как бы дружили втроем. До школы были Анжела и моя тезка Марина. С первого по третий класс – прибавились школьные подружки Света и Оля. А вот позже дружбы шли уже по отдельности, даже если это были одноклассницы.
Уже в зрелом возрасте, лет с восемнадцати, я начала устраивать «девичники». Мой день рождения всегда проходил в несколько этапов. С семьей. С общими друзьями сначала первого мужа, а потом моего второго спутника жизни. С коллегами – иногда даже сразу с двумя коллективами, где я в тот момент работала. И с подружками – тот самый девичник.
Так вот, все мои подруги были между собой знакомы, но общей дружбы уже не «вырастало». И я дружила с ними параллельно, впрочем, всех это устраивало.
Когда я собиралась переезжать в Москву – плакала от ужаса по многим причинам. И не в последнюю очередь потому, что приходилось оставлять весь свой годами наживаемый «коммуникативный» круг. Я всегда говорила, что в Саратове у меня есть, как минимум, три человека, кому я могу позвонить среди ночи и сказать, что мне плохо. И один будет терпеливо и сочувственно слушать мои рыдания в трубке хоть два часа подряд. Второй скажет, чтобы я собиралась и приезжала. А третий приедет сам. И что же я буду делать в незнакомом городе, где нет ни одного такого человека?!
Конечно, по факту все было не так уж плачевно. Там ждал любимый и любящий человек. Туда перебралась одна из трех лучших на тот момент подруг. Там меня с нетерпением ожидали несколько приятелей и единственный и любимый товарищ. В конце концов, никто не отменял телефона и скайпа – со всеми саратовцами можно было общаться хоть каждый день. Но…
Рушились традиции. Я привыкла