Бен и Мариэль. Ксения Леонтьева
глупой пустотой перед безмолвным страданием Мариэль. Бен кинулся к ней, прижал ее к себе и долго успокаивал, клянясь, что ничего не изменилось в нем, просто он, дурак, возомнил себя взрослым и решил оставить былые забавы. Но от этого ему самому было плохо, а самое худшее – он ранил Мариэль. Он никогда не оставит ее. Но Бен не знал, как сказать Мариэль о главном. «Наша дружба не разрушится никогда, – уверял Бен и добавлял про себя: – И любовь», – точь-в-точь, как в глубине сердца твердила Мариэль. Юные души знали пока лишь интуитивно, что в этом обещании – зародыш новой силы, небывалой, безграничной, которая свяжет их сердца навеки невидимой стальной цепью.
Перебравшись через реку, вместе они побрели гулять по городу: узкие извилистые улочки приветствовали старых знакомых. В былые дни частенько они бегали здесь вдоль многочисленных лавок и контор, гоняясь друг за другом. Вот важно стоит завод по производству мебели, где подрабатывает мистер Райнер, – серое угрюмое здание, за которым виднеется оживленный порт Голуэя. Вот лавка, где иногда они покупали сладкие пряники с корицей и гвоздикой. Библиотека, откуда их с позором выгнали за то, что они хихикали, мешая другим заниматься. Тогда Мариэль чуть не расплакалась от обиды, а Бен дико хохотал над порядками этого заведения. Вот церковь Святого Николая, построенная еще в четырнадцатом веке, знаменитая тем, что ее посещал Христофор Колумб, но для Мариэль она была замечательна тем, что именно здесь одним воскресным утром она встретилась с Беном во время службы. Они сидели на одной скамейке, хором читали молитву и держались за руки. Знаменитая Испанская арка, где Бенджамин придумал игру в динозавриков и охотился за Маковкой, а поймав, долго не выпускал из объятий. Все кругом было пронизано воспоминаниями. Милый Голуэй! Как ты любим этими детьми! Как благодарны они тебе! Столько сказочных моментов, дорогих сердцу, навеки оставшихся в памяти, было здесь! Мариэль, равно как и Бен, с удовольствием бы согласились жить здесь всегда, жить даже в самой бедной лачуге, но лишь бы иметь возможность побродить по знаменательным родным местам. Да, Мариэль призналась, что променяла бы даже маковое поле на это чудесное место – место, где Господь свел ее с Бенджамином. Девочка посмотрела на прекрасное лицо друга – темные глаза искрились светом, черные волосы сияли на солнце, на смуглых щеках образовались ямочки от загадочной улыбки.
– Почему ты улыбаешься? – игриво спросила Маковка.
– Мне хорошо с тобой, Мариэль. Нравится вспоминать, как мы гуляли здесь. Мы и сейчас вместе, и я надеюсь, так будет всегда.
Сердце Мариэль трепетно забилось в сладкой истоме: Бен все помнит, дорожит этими днями не меньше, чем она! Они в сотый раз проходили по знакомым местам и не переставали удивляться архитектуре – великому наследию кельтской цивилизации, кое-где сдобренной испанским и французским влиянием.
Все вернулось на круги своя, но судьба была беспощадна к Мариэль, которая так страшилась