Если я останусь. Karla Vitelle
родной, рядом.
– Амир, – пытаюсь подняться, что-то сказать, руки свинцовые, – Амиран! – кричу, хочу услышать.
– Детка, его тут нет, – Петров.
Тошнит, голова кружится.
– Парни идите в дом, занимайтесь, я приведу ее в чувства. Коба, забери мальчика, а ты парень помогай мне. Она не беременна?
– Тома, точно не нужно скорой? – снова он, где-то далеко.
– Амиран, – из последних сил, проваливаюсь в темноту.
– Мать, давай, пугаешь, – испуганный, дрожащий голос друга.
Резкий запах в нос. Открываю глаза, щурясь от алого солнца на закате. Полулежу в авто на заднем сиденье. Рядом Тамара и Ярик.
– Что со мной? – пытаюсь сесть.
– Помоги ей, что стоишь! – командует женщина.
Друг помогает мне сесть, снимает с меня бежевые босоножки на высоченной танкетке. Тамара подает воду, жадно пью, захлебываясь, струйки бегут по груди.
– Что произошло? – голова раскалывается.
– На , выпей, сознание потеряла, – подала мне таблетку, – долго на жаре была?
– Не знаю, – признаюсь, страх и осознание бессилия накрывают волной, не контролирую поток слез, – спасибо вам большое.
– Не садись лучше за руль девочка, – подала еще одну холодную тряпку для моего лба.
– Спасибо, – плачу, прижимаясь к ней, вдыхая такой родной запах молока и выпечки, запах дома, которого у меня больше нет. Осознание и ее жалость ко мне произвели комбо из чувств.
– Ну что ты дочка, – прижала к себе. Ее белый сарафан с вишнями пахнет ванилью и это отпечатается в моей памяти кажется что надолго.
– С ней всегда так, родителей потеряла, – шепчет друг, стыдясь моей реакции.
– А где Матвей? – материнский инстинкт начинает работать.
– Он с мужчинами, с ним ничего не случится, не переживай. Тебе нужно отдыхать и больше пить воды, – посмотрела на меня с добротой в глазах, убрала волосы со лба.
– Давай садись на пассажирское, я поведу, – друг помог мне расположиться рядом, опустил кресло и закрыл лицо холодным полотенцем, – завтра поснимаем.
– Яр, – хриплю, усталость навалилась, оседая свинцом в конечностях.
– Да, детка, ты его звала, – обреченно, знаю, что сейчас он на грани, что хочет домой, хочет вернуть наши семейные вечера, но никогда не скажет об этом, не подаст вида , что сломлен, как никогда и не покажется моей маме без меня.
– Будто слышала, мать его, – нащупала его руку, схватила, – выставки быть.
– Уверена? Я только за. Ты же видела часть и как тебе?
– Это часть? – удивилась.
– Детка, обижаешь, это неудачные снимки, – хвастает дурачок, люблю его, если бы не он вообще бы загнулась в этой “взрослой” жизни.
– Не представляю что там будет… – подыгрываю.
– Вот и не надо. Тугушев будет счастлив Лан, похоронить вас, – выдыхает с грустью, знаю, что он этого не хочет иначе давно бы уже сделал.
– Да, – засыпаю.
Глава 7
– Проснулась? – у холодильника стоит Рус в