Герда. Эдуард Веркин
вот девушки с вувузелами… У них в голове своя атмосфера, кто его знает, что ожидать можно?
– Понимаю твои сомнения, – сказал Гром. – Конечно, если ты пойдешь, то, скорее всего, они тебя отвувузелят. А вот если я… Короче, камрад, смотри и учись.
Гром расправил плечи и направился в сторону девчонок чуть расхлябанной дрыгающейся походкой, как в телевизоре, когда про рил пациков кажут. Девицы себе гремели и вувузелили, Громов поравнялся с ними и завязал разговор, указывая то на меня, то на небо, то на припаркованный недалеко «уазик». Закончилось все просто, невысокая девица расхохоталась, потом от души треснула Громова зеленой дудкой.
Дудка сломалась пополам. Девчонки захохотали громче. А дудок у них много, две вязанки запасных, для таких, наверно, случаев. Громов потер лоб, после вернулся ко мне. Походка у него была уже совсем не такая уверенная, Громов шагал ссутулившись и чуть приволакивая ноги. Как обычно.
– Ну что? – спросил я. – «Анаболики» с дурой, значит?
– Да они вообще шибанутые, – Гром потер лоб. – Терминальные. В том смысле, что кидаются на человека с выпученными глазами.
– А что ты ей сказал?
– Что-что, что обычно. Девушка, не хотите ли пройти на концерт, музыку послушать, бутерброд покушать. Говорю, интересный ансамбль приехал, пойдем, красавица, пойдем.
– А она?
– А она меня дудкой по башке.
– Вот так просто?
– Тут сложности и не надо, – вздохнул Гром. – Ладно, отваливаем, это бесполезно.
– Просто ты не умеешь, – усмехнулся я.
Конечно, не умеет. Недаром низенькую выбрал, думал, что она на него клюнет, низенькие вниманием не избалованы. Но даже низенькая, видимо, не позарилась. Какой удар по величию.
– Да, Гром, был о тебе лучшего мнения, – сказал я с разочарованием. – Все бубнишь, лайф-хакинг, транссерфинг, нейропрограммирование, а на самом деле… Ничего ты, Громик, не умеешь. Камрад.
– Это я не умею?! Да просто она…
– Давай поспорим. Вот я сейчас пойду и приглашу. Влегкую.
Гром рассмеялся.
– Коротышку? – уточнил он.
– Коротышку.
– На что спорим? – В Громове проснулся азарт старого халявщика.
Я зевнул.
– Ну, давай…
– На телефон, – опередил меня Гром. – Если ты выигрываешь, ты мне телефон. А если я, то я тебе свой.
Гром продемонстрировал трубку. Не последняя модель, но и не паршивый, тысяч пятнадцать даже подержанный стоит.
– Идет, – согласился я. – Телефон на телефон. Стой тут, я сейчас.
– Если она согласится, пусть рукой мне помашет, – велел Гром.
– Помашет-помашет.
– Ага, помашет, – усмехнулся Гром. – Будь осторожен, у этой козявки мощный удар. Береги голову смолоду, держи ноги в тепле.
– Поберегу.
Я направился к девчонкам.
Они снова вовсю вувузелили. Гремели, дудели, в бубен били. Кроме того, на поясе у невысокой висел мегафон, но им она почему-то не пользовалась.
Я приблизился, прочитал плакаты.
«Гражданин! Бойкотируй магазин «Щедрый